Жанна Красичкова - Спасти Посланника

Еще мне нравится история о том, как мама жалеет о не рожденном ребенке, которого она потеряла через пару лет после моего рождения. Как я поняла из рассказов, которые всегда меняют интерпретацию, срок, причины, и так далее, никто не знал наверняка пол ребенка, УЗИ мама не делала. Однако она всегда уверена, что это была девочка, наверное, не такая противная как я, и сейчас она с папой на небесах. Она даже видит их вместе во снах.

Короче мама с Валерой, папа с не рожденной дочкой, каждой твари по паре, а я опять одна…

Дома меня ждал сюрприз. Стасик, окрыленный моим «признанием», накрыл стол и ждал меня, смешно представить, на ужин при свечах. И… Вот это ирония! Тоже сделал мне предложение. Я согласилась. Конечно, ведь это был мой человек, я это чувствовала всегда, с того момента, как Стасик первый раз зашел ко мне в магазин за обувью. Тогда я еще оплакивала Виталика, и ходила на работу как зомби. И вот в магазин заходит молодой красивый парень – высокий брюнет и от него исходит такой стойкий запах парфюма. Я учуяла этот запах за пять минут до его появления, и впервые со смерти Виталика искренне улыбнулась. А когда Стас появился на пороге магазина, меня как будто молнией шарахнуло. Посыпались искры из глаз. Огнем загорелись щеки. Я влюбилась! Мне было двадцать семь, а ему на вид лет восемнадцать, да он и сейчас выглядит не старше. Я думаю, если так пойдет, то мне и не придется рожать детей – через десять лет Стасик вполне сойдет за моего сыночка. Как оказалось, ему было двадцать лет.

Я пыталась ему подобрать обувь, мне казалось, ему ничего не нравится. Он снова и снова просил показать ему что-то еще. В итоге, я принесла Стасику шесть пар разной обуви, включая зимние ботинки, кроссовки, туфли, даже шлепанцы, и это за неделю до нового года! А он сказал: «Беру все!». После работы Стасик проводил меня домой, и остался жить со мной. И вот, спустя полгода, мы пойдем в ЗАГС. В свои двадцать лет, Стал для меня таким надежным плечом и опорой, что иногда мне кажется, что он относится ко мне по-отцовски: оберегает меня от всех неприятностей, берет все бытовые вопросы на себя, ухаживает, если я заболею. Учитывая его возраст, трудно было ожидать от него такой позиции в отношениях. Возможно, причина серьезности Стаса в том, что он сирота. С рождения Стасик воспитывался в детском доме, как ни странно, его никто не усыновил, обычно новорожденных сразу же разбирают, тем более он был очень красивым и вполне здоровым грудничком. Став постарше, Стасик заботился о младших детках, наверное, так и привык быть старшим и за все отвечать.

Этой ночью я долго не могла заснуть. После всех дневных новостей мозг не прекращал работать. Я ворочалась – ворочалась и, наконец, часа в три ночи уснула. И все по кругу: кошмар, крик, пробуждение в четыре часа утра, кофе, Стасик, работа.

Машуня с кофе уже тут как тут:

– Как дела?

– Стасик сделал мне предложение! – я визжала, верещала, пищала, наверное, даже похрюкивала от удовольствия. – И я… барабанная дробь… Согласилась!!!

–Ура!!! – Машка радовалась больше меня. – Это надо отметить. Давай завтра у меня. Малые все равно будут у бабушки, Лешка на работе. А? Как пазл сложился? Круто? – Она в недоумении выпучила глаза, вот уж у кого поистине глаза – зеркало души, все по ним понятно. Она опять спросила, немного успокоив свой громкий голос: – Да в чем проблема?

– У нас завтра сватовство. Только не мое. Валера с тещей и тестем придут, я должна помогать готовить маме. – ответила я и опять вспомнила за перстень. – Прикинь, мама бабушкин перстень Ольге подарила!

Маша закипела, еще мгновение, и ее глаза выпадут из орбит в буквальном смысле, и она зашипела как змеюка:

– Ну, они дают!!! А Валерочка – хорош! Волк в овечьей шкуре. Ты так его любишь, носишься с ним всегда, а он перстенек-то взял!

Я тут же вступилась за брата:

– Маша, ты не знаешь, о чем говоришь! К тому же я там не присутствовала, может он и не хотел брать этот проклятый перстень, но ты же мою маму знаешь, она насмерть стоит на своем. А Валерка, единственный, кто всегда ко мне хорошо относился. Когда мы были маленькими, бегал, утешал меня, дарил свои игрушки. Уже став взрослым, он садился и пел мне жалобные песни под гитару, когда мама обижала меня. Все я сейчас разревусь.

Машка обняла меня. Свернула свои «объективы» на место и сказала:

– Да и Бог с ними! Я тебя поздравляю! Давай после сватовства заруливай. Оно же не будет длиться вечно. До ночи еще успеем оторваться.