Мария Шари - Оставшиеся в вечности

Двое средних братьев, близнецы Хасан и Хусейн, плотные крепыши, ростом чуть пониже старшего, известные в Бухаре борцы кураша. А младший брат, хоть и было ему всего пятнадцать, меткостью стрельбы своей изумлял всех бухарцев. И однажды, благодаря своей меткости, выиграл коня. Случилось это так…

*****

У Мирзы-Салим-бая родился сын – эта весть облетела Бухару в считанные часы. Радости бая не было предела, аллах все не посылал ему сына, рождались только дочери, уже четыре черноглазые красавицы бегали в ичкари, но что баю до их красоты, ему нужен был наследник. И вот, наконец, аллах услышал его молитвы, смилостивился и подарил ему сына. В честь этого долгожданного события, обрадованный отец решил задать огромный той. Новость эта поразила людей, ведь о жадности бая все знали не меньше, чем о его богатстве. Но скупой бай на этот раз не пожалел денег. Праздновали три дня и три ночи, всех именитых и уважаемых людей города пригласил бай на той, и даже для простого люда на улицах в огромных казанах готовили ароматный плов. Несчетное число подарков и сладостей в красивых шелковых мешках приготовил бай своим именитым гостям, а беднякам всего гузара раздал бай по серебряной таньге, но не радовался неимущий люд, принимая подарок – не к добру эта щедрость жадного бая – говорили они. Самые знаменитые палваны съехались померяться силами в любимой народом борьбе кураш, лучшие музыканты – карнайчи и сурнайчи – услаждали слух гостей приятными мелодиями, сильнейшие джигиты показывали удаль и сноровку на копкари. А на третий день, последний день пира приготовил бай необычное развлечение. Он снял с пальца золотой перстень и, повесив его на дерево, сказал:

– Кто попадет стрелой в это кольцо, получит в дар породистого жеребенка от арабского скакуна из моей конюшни.

Слуги вывели из стойла вороного жеребенка, хотя он был еще очень мал, но порода уже угадывалась в нем. Народ ахнул – такой стоил тысячи динаров. Но Мирза-Салим-бай про себя хитро посмеивался, он был уверен, что не найдется такой удалец, который бы смог поразить столь малую цель со ста шагов. Желающих выиграть жеребенка выискалось немало, всем хотелось завладеть великолепным скакуном, каким в будущем станет этот жеребенок. Каждому джигиту давалось три попытки. Толпа собравшегося народа громкими криками поддерживала стрелков, а потом забрасывала неудачников насмешками. Подходили новые претенденты, но никому не улыбнулась удача. Кольцо по-прежнему висело непораженным. Страсти кипели, а бай в душе радовался – развлечение вышло на славу! И когда уже не осталось стрелков, желающих выиграть ценный приз, и зрители разочарованно собирались разойтись, из толпы вышел стройный мальчик в нарядном чекмене и сапожках.

– Да это же Халил! – узнали его жители.

Бай, как и все собравшиеся вокруг жители гузара, знал, что хорошо, очень хорошо стрелял юноша, но попасть с такого расстояния в едва видную цель вряд ли будет ему по силам. Мирза-Салим-бай улыбнулся и снисходительно посмотрел на Халила – что ж, пусть и этот развлечет толпу. Мальчик неторопливо снял с плеча лук, достал из кожаного колчана за спиной согдийскую стрелу и натянул тетиву. Люди затаили дыхание, хотя и сомневались в успехе меткого, но все-таки молодого еще стрелка. В наступившей вмиг полной тишине стрела прошла сквозь кольцо и впилась в дерево. Разорванный пополам дорогой перстень, покачавшись немного на стреле, упал на землю под восторженный рев толпы. Бай побагровел от злости, но, изобразив на лице радостную улыбку, приказал слугам подвести жеребенка к победителю, но с того времени затаил на юнца злобу.

Халил назвал жеребенка Куюном, что означает «вихрь», и сам за ним ухаживал, а тот отвечал хозяину взаимностью. Да и не хозяином был ему Халил, а другом. Конь, действительно, вырос статным красавцем, и многие люди предлагали Халилу за жеребца хорошие деньги, и даже сам Мирза-Салим-бай, несмотря на свою скупость, просил продать коня за пять тысяч динаров. Но разве можно продать друга? Этого братья-джигиты не понимали и не хотели понимать.

*****

Братья почти не помнили своего отца, но все равно считали себя сыновьями воина, и потому заниматься крестьянской работой было им не к лицу, но и к войне душа у них не лежала – грабить и убивать других людей благородные юноши не могли. Вот и добывали на жизнь себе и матери охотой. А охотниками они были хорошими, добычи с избытком хватало не только им, но и всем соседям. Братья раздавали мясо совершенно бескорыстно всем нуждающимся, следуя заветам Мухаммеда и законам собственного сердца. На охоте они часто пропадали целыми неделями, но на этот раз в азарте погони забрались так далеко от дома, что вместо привычных пустынных равнин их окружали скалистые горы. В этих местах юноши были впервые. Выехав в долину, широко раскинувшуюся у самого подножия гор, братья решили устроить привал, а назад возвращаться уже поутру. Пока старшие занимались приготовлениями к ужину, младшему не сиделось на месте. Он вскочил на своего верного коня и отправился погулять, будто не проехал он до этого такое огромное расстояние.