Константин Рыжов - Звезда Маир

Погрузившись в оцепенение, Анжелика словно грезила наяву. И, как это обычно бывает в подобных случаях, перед ее мысленным взором проносились обрывочные картинки недавних событий. Но видения эти не были случайными. Какой-то неуловимый смысл связывал их с владевшими девочкой переживаниями. То, что произошло с Анжеликой дальше, было настолько сложно и необычно, что с большим трудом поддается описанию. Когда девочка вспоминала о маме и о своей размолвке с ней, ей уже не казалось, что она вела себя правильно. По крайней мере, она бы не решилась повторить те жестокие слова, которые так легко вырвались у нее прежде. Но вместе с тем, Анжелика не могла забыть прекрасную куклу, очаровавшую ее в магазине, и желание обладать ею все-таки брало верх над горечью сожаления.

И вот, в то мгновение, когда досада боролась в ее душе с раскаяньем, в голове Анжелики неведомо откуда прозвучал явственный вопрос: «А что бы ты сделала ради того, чтобы иметь эту куклу?» Самое поразительное заключалось в том, что услышанный ею вопрос не был вопросом внутренней беседы. Знаете, так бывает, когда сам себя спрашиваешь, и сам же себе отвечаешь. Нет, все обстояло совершенно иначе! Анжелика ясно понимала, что говорит не она, а к ней обратился кто-то посторонний, неведомым образом проникший в ее сознание. И вопрошал он ее совсем не из праздного любопытства. Он действительно мог дать то, чего она так жаждала! Важно так же заметить, что Анжелика ни на секунду себя не обманывала: она знала, что незнакомец едва ли принадлежит к числу тех доброхотов, которые бескорыстно раздают подарки маленьким девочкам! За свой дар он непременно должен был чего-то от нее потребовать. Слов нет, вступать в какие-либо соглашения с этим неведомым НЕКТО было со стороны Анжелики неблагоразумно. Однако превозмочь искушение оказалось выше ее сил. И поэтому, отвечая таинственному незнакомцу, девочка не задумываясь, воскликнула: «Все, что угодно!»

Но едва Анжелика мысленно произнесла эти роковые слова, она вдруг ощутила сильную тревогу, словно совершила какой-то нехороший поступок, за который ее скорей всего накажут. Приподнявшись на кровати, девочка внимательно оглядела комнату. Конечно, вряд ли можно было ожидать, что существо, обратившееся к ней, как ни в чем не бывало, восседает где-нибудь на стуле или на подоконнике. Но то, что оно находится тут, поблизости, Анжелика не сомневалась. Она даже смутно догадывалась, откуда мог прозвучать таинственный голос, и потому сразу обратила свой взгляд на зеркало.

Как уже упоминалось выше, зеркало было очень старое. Один мамин знакомый, немного разбиравшийся в антиквариате, сказал ей как-то: «Клянусь своими подтяжками, эта вещица вышла из мастерской самого Гамбса!» Положим, Анжелике эти слова ничего не говорили, но с тех пор она прониклась уважением к почтенному возрасту зеркала, как прониклись бы и мы сами, если бы кто-нибудь сказал, что оно сделано еще до всемирного потопа. Ради справедливости следует заметить, что мамин знакомый был прав только наполовину. Возможно, этот самый пресловутый Гамбс имел некоторое отношение к зеркальной раме, но само зеркало было старше, гораздо старше его. Боюсь, я даже не могу с точностью сообщить, когда и кем оно в действительности было изготовлено.

Между тем, на первый взгляд зеркало не имело в себе ничего особенного. Высокое, в мамин рост, оно было заключено в роскошную резную раму из красного дерева, представлявшую собой гирлянду невиданных плодов, цветов и листьев. Лишь тот, кто прожил рядом с ним много дней и ночей, мог подметить в его поведении некоторые несуразности. Так Анжелике казалось порой, что при тусклом сумеречном освещении резной узор рамы странным образом преображался. Листва и плоды словно оживали, начинали трепетать, шевелиться, и из-под них в комнату заглядывали крошечные фантастические существа с рогатыми головками. Перебегая с одного края зеркала на другой, они тихо шушукались между собой, и их зловещий шепоток, долетая до ушей девочки, будил в ее душе ощущение смутной тревоги. Все это можно было бы (как поступают обычно взрослые) объяснить «обманом зрения». Однако Анжелика подозревала, что и с самим зеркалом творилось иногда что-то не то. Бывало, резко повернувшись, она замечала, что отражение как будто не поспевает за ней или, наоборот, в зеркале мелькало то, чего в комнате на самом деле не было. Правда видение сохранялось лишь на какие-то доли секунды, а потом – раз! – и все вновь приходило в норму, лишь в душе оставалось ощущение чего-то недолжного.