Анна Романова - Моя няня

танцуя, бежала тень.

– Не догонишь, не догонишь!

Перед ногами женщины вдруг развёрзлась огромная тёмная пропасть. Виолетта чудом успела

затормозить. Милиционеры удалялись, пропасть становилась всё больше. Бешеный стук сердца,

лицо матери перед глазами, хихиканье почти над самым ухом:

– Не до…

Зазвонил телефон, вырывая Виолетту из состояния сновидения. Богин, кажется, тоже не ожидал

этого, потому что резко отпрыгнул в сторону.

Виолетта вздохнула, поднялась с кресла, покачнулась и ухватила лежавший на тумбочке телефон.

Кому ещё от меня что-то нужно, подумала она. На экране появился незнакомый номер.

– Алло?

– Не сбежишь, я приду за тобой завтра, – прошелестел голос. – Осталось недолго.

Трубка выпала из онемевших пальцев Виолетты. Звонивший говорил голосом умершего Игоря.

Глава 3. История Богина

– Кто это был? – напряжённо спросил Богин.

Виолетта пропустила его вопрос мимо ушей. Игорь… Перед глазами стояло его восково-белое

лицо и остекленевшие глаза, кровь окрашивала приоткрытые губы. Она прекрасно понимала, что

кто бы ей ни звонил – им быть никак не мог. Существо… Виолетта сделала глубокий вдох.

Богин неожиданно оказался рядом и ощутимо встряхнул за плечи:

– Да не молчи ты! Что случилось? – в его голосе появились панические нотки. Виолетта с

некоторым изумлением отметила, что от каменного психолога не осталось и следа. Хотя бы на

несколько секунд.

Она попыталась высвободиться, но Богин держал крепко.

– Кажется, оно играет со мной. Пообещало прийти завтра.

Лицо Богина посерело, глаза почему-то приобрели необъяснимую яркость. Он прищурился.

– Кто? Оно? – лёгкий надлом в голосе выдал напряжение, которое он пытался сдерживать.

Виолетта опустилась на кресло и провела ладонями по лицу.

– Слушай…

Он присел на корточки, видимо, решив, что это лучший вариант. Виолетте же было не до того,

чтобы исполнять роль заботливой хозяюшки и усаживать гостя на мягкое.

Рассказ занял несколько минут, молчание Богина повисло плотным покровом. Он задумчиво потёр

подбородок, потом вздохнул и уселся прямо на ковёр, скрестив ноги по-турецки.

– Кажется, мы влипли, – устало произнёс он, глядя куда-то сквозь Виолетту. Она невольно

обернулась, пытаясь понять, куда направлен его взгляд. Но кроме обоев и спинки кресла ничего не

увидела.

– А почему – мы? – спросила с подозрением.

Богин привычным жестом похлопал себя по карманам, но потом, будто сообразив, что сигареты

остались на подоконнике, что-то пробормотал.

– Готова прослушать долгую-предолгую историю? – мрачно спросил Богин, рассматривая

собственные ногти, будто там резко появилось что-то интересное.

Виолетте стало не по себе. Она вдруг поняла, что сейчас услышит что-то такое, что он старался

скрыть. То, что испортило ему настроение ночью, то, что вчера заставляло скрывать правду.

– Это так страшно? – попыталась пошутить она, но наткнувшись на мрачный взгляд Богина,

смолкла.

Он не знает с чего начать, неожиданно поняла Виолетта. Или боится, что услышанное совсем мне

не понравится. Но, ради всего святого, что это может быть?

Богин запустил пальцы в волосы и взъерошил их.

– Дело было давно. Моя мать родилась в Братиславе, но до этого и бабка и прабабка жили в селе.

Бенковце называется.

Виолетте показалось, что вмиг его голос приобрёл какую-то странную интонацию, а временами и

вовсе проскальзывал акцент, словно русский язык выучил не так давно, и ещё не мог говорить

чисто.

– Красивое очень село, в горах, – продолжал он говорить, а зелёные глаза смотрели куда-то вдаль,

словно он сидел не в московской квартире, возле колен темноволосой женщины, а где-то очень

далеко.

– Я был там несколько раз, когда мать брала меня с собой к бабке. Село небольшое, стоит на берегу

речки – Ондава зовут её местные. Даже не верится, что я тогда как-то умудрялся изъясняться с

ними на словацком. – Он вдруг усмехнулся. – А тут что-то и весь язык позабыл. Да и кроме

английского и русского пока нет надобности в других.

Усмешка показалась Виолетте натянутой и неестественной, будто горькое воспоминание, от

которого он хотел бы уйти не желало отпускать.

– В основном живут там словаки, да и неудивительно, другие в сёла не особо побегут. Но были ещё

чехи и цыгане.

Он сделал глубокий вдох:

– Люди там другие, Виолетта. Вот чтобы мы не говорили, дескать, национальность ничего не