Иннокентий Сланевский - На грани. Рассказы

– Что это значит?

– Я вдохнул курительную смесь, задал ей все необходимые задачи, собрал в ней всю мою силу и волю, вошел в контакт с душой бледнолицего и выдохнул ему в душу всю смесь, в которой содержалась моя сила! Моя сила мне больше ни к чему ибо меня скоро не станет.

– Не говори так, отец!

– Я это увидел, Бешеный Койот. Я также увидел, что наш новый шаман будет очень хитер. И я дал ему имя: Хитрый Лис.

– Хитрый Лис?! Да какой же он хитрый раз угодил к нам в лапы?

– Ты со временем увидишь и поймешь.

– Но ведь когда ты его вылечишь, то он, быть может, захочет вернуться назад, к своим бледнолицым! А ты ему всю свою силу отдал, отец! Ты понимаешь, что ты натворил?! Ведь теперь бледнолицые получат силу нашего народа и перебьют всех нас! Надо снять скальп с этого бледнолицего чтоб сила твоя не ушла куда ни попадя, отец!

– Не беспокойся, Бешеный Койот. Ни Хитрый Лис, ни его сила никуда отсюда не денутся. Хитрый Лис сам не захочет отсюда уйти. И ты вскоре поймешь и увидишь почему. И, кстати! Не пугай Хитрого Лиса снятыми скальпами, Бешеный Койот: он слышит и понимает нас. Вместе со своей силой я вдохнул в его душу знания нашего языка и наших традиций. Так что, Хитрый Лис теперь наш. Он наш! Хоть и с виду бледнолицый, но душой он наш!

– Что со мной? – слабо проговорил я, увидев склонившихся надо мной двоих индейцев: одного пожилого, а другого молодого.

– Тебя укусила змея, – ответил мне пожилой. – Ты споткнулся в лесу, упал и задел находившуюся рядом змею. Она и укусила тебя за шею. Обычно после такого не выживают. Но, на твою удачу, рядом находился я. Ты потерял сознание. Я перенес тебя в свой шатер и начал лечить. Тебя лихорадило несколько дней. Я высасывал из тебя яд. Но вот, сегодня, ты уже пришел в себя. И скоро пойдешь на поправку. Ты что-нибудь помнишь, Хитрый Лис?

– Нет, – ответил я. – Я только помню как вышел из нашего форта прогуляться в лес несмотря на запрет коменданта, пугавшего нас злыми индейцами. Но я был вооружен и, к тому же, я хорошо стреляю. Я нисколько не боялся. Я помню как подошел к лесу и вошел в него. А больше я ничего не помню.

– Ты заметил, Бешеный Койот? – я услышал как пожилой индеец обратился к молодому.

– Что именно, отец? – отозвался молодой.

– Я назвал его Хитрым Лисом, а он и не возразил своему новому имени. Он даже не спросил почему я назвал его именно так.

– Меня зовут Мартин, – вмешался в их разговор я. – Но если вам так нравится, то можете звать меня Хитрым Лисом. Ведь я вам жизнью обязан, не так ли?

– Так, – услышал я голос только что вошедшей в шатер женщины, – но вот только имя у тебя совсем никчемное, глупое. Оно ни о чем никому не говорит. Пустой набор звуков. Имена, которые дают бледнолицые, – глупые. Они никак не характеризуют человека. По вашим именам о человеке ничего нельзя сказать. Другое дело – наши имена!

– Верно говоришь, Летний Ветерок, – поддержал женщину индейский вождь, – так и есть! Это моя дочь, – продолжил вождь, обращаясь ко мне. – А знаешь почему я дал ей такое имя? Да, она родилась зимой, но в самый момент ее рождения я почувствовал как будто что-то согрело мою душу. Я тогда не был в шатре где рожала моя жена, я был на охоте, но я это почувствовал! И это что-то напомнило мне лето. Лето посреди зимы. Как будто летний ветерок, его легкое дуновение, коснулось меня. И сейчас, спустя годы, когда моя дочь уже стала взрослой, это чувство не оставляет меня! Поэтому я ее так и назвал – Летний Ветерок.

И в этот момент я почувствовал то же, что и чувствовал вождь. Меня знобило, но приход в шатер его дочери меня как будто начал согревать. Она была прекрасна и от нее исходило настоящее тепло. Летнее тепло. Действительно, у меня было ощущение дуновения легкого теплого ветерка. Летнего ветерка.

– Но почему вы говорите, что вас скоро не станет? – поинтересовался я у вождя.

– А потому, – ответила на мой вопрос вместо вождя его дочь, – что мой отец взял на себя твою болезнь. Иначе ты бы не выжил. Мне очень жаль моего отца. Я не желаю его смерти. Никто из нас ее не желает, но с вождем у нас спорить не принято. Как вождь сказал – так тому и надлежит быть. Он видит суть вещей и при этом не перестает заботиться о нашем народе.

– Это так, Хитрый Лис, – поддержал свою дочь индейский вождь.

И действительно! С каждым днем вождь терял свою силу, слабел, стал меньше общаться с нами, он понемногу как бы уходил в себя и все больше удалялся от нас, а заботы обо мне взяла на свои плечи его дочь, Летний Ветерок. Она многое сделала для меня, я пошел на поправку и в конце концов окончательно выздоровел. Но даже когда я полностью пришел в себя и стал таким же здоровым каким и был прежде, я, тем не менее, никак не мог обойтись без поддержки моего Летнего Ветерка, без ее присутствия. Я ощущал ее как бы частью себя, а когда ее рядом не было, то мое сердце наполнялось грустью и тоской как будто мне чего-то очень сильно не хватало. Чего-то очень дорогого и незаменимого, без которого и жизнь моя мне была не в радость. Я полюбил дочь индейского вождя и понял, что уже никогда не смогу стать прежним, никогда не смогу жить без нее, никогда не смогу вернуться в форт к своим, так сказать, «бледнолицым братьям», без нее. Но, в то же время, я прекрасно понимал, что мои «бледнолицые братья» никогда ее не примут, они не примут и меня в форте с дочерью индейца.