Валерий Туманов - Блаженство кротких

То подкатывала обратная волна, и наличие скрытых агентов казалось ему вполне возможным. Даже проглядывались контуры зловещей структуры.

Он мысленно раскладывал пасьянс из сослуживцев, и, не остановившись ни на ком, допустил возможность чьей-то крупной материальной заинтересованности. Дойдя до крайней точки, маятник устремился обратно.

С приливом здравого смысла Сергей понял, что его подозрения отдают конспирологией.

Позднее он решил на всякий случай изъять из материалов допроса информацию о неврологе из поликлиники, как единственную, об утечке которой, их преследователи, скорее всего не знают.

Ближе к утру Ерохин с трудом растормошил храпевшего Климова, выслушав полусонные матюки. Арестант тяжко и неохотно вернулся в реальность.

Пристально глядя в глаза, Сергей чётко переспросил, знает ли кто-нибудь ещё, кроме него и Ирины о враче из поликлиники. Климов долго смотрел в ответ цепким проницательным взглядом и уверенно покрутил головой.

Ерохин решил, что психиатрическая экспертиза не потребуется, и очень надеялся, что арестант понял его молчаливый намёк.

Палыч хмуро принял подследственного.

Голова, изрядно пропитавшись кофе, стала высохшей тыквой. Реальность просматривалась сквозь еловые ветки, а временами ускользала совсем. Сергей стал перечитывать исправленный протокол, но текст заплясал и расплылся. И он завалился на диван.

Новый день разбудил громким стуком в дверь.

Подходившие сотрудники получали материалы допроса. Затем, на планёрке, распределили обязанности.

Направили запрос в ГИБДД о вооружённом нападении, запрос в ФСБ про Харина. Хабибуллин и Варёный убыли в санаторий «Чайка». Степанченко с Тюриной составляли новые запросы по арестантам. А Байкалов и Мурцева ожидали майора Лотарёва из отдела по тоталитарным сектам.

Были составлены три фоторобота, которые, к сожалению, не пробились по базам.

Можайский, соорудив скорый отчёт, побежал к генералу.

В суматохе, никто кроме Ерохина не заметил отсутствия лейтенанта Козака, чей телефон был отключён.

И Сергей отъехал на пару часов домой.

Его встретили испуганные глаза. Натёртые, влажные, недоспавшие. Тёплые губы вернули к жизни.

Есть не хотелось. Поковыряв омлет, он стал посвящать Эльку в подробности минувшей ночи. Надо было выговориться, излить горечь предательства, и посоветоваться о тяготившем душу подлоге протокола, в оправданности которого он мучительно сомневался.

Её глаза медленно округлялись. Задорные веснушки словно вытравило хлоркой. А на гипсовом лице проявились свинцовые тени у глаз.

– Куда же ты влез? …Ты ведь один. Кому ты можешь доверять? – Она запустила пальцы в волосы, подняв две рыжие копны.

– Никто и не обещал, что будет легко, – отшутился Сергей. Такой реакции он не ожидал, и уже раскаивался в излишних подробностях.

Собрав волосы хвостиком, она подсела сбоку и обхватила его спину. Сергей развернулся, одарил её затяжным поцелуем, и запустил руку в разрез халата. Элька мягко вывернулась, и обойдя стол, села напротив. Краски возвращались к её лицу. Улыбнувшись, Сергей отправил воздушный поцелуй.

– Тебе нужен свой человек. Которому ты можешь доверять, – сосредоточенно сказала Элька.

– Да, нужен. Об этом я думаю с ночи, – ответил Сергей, ещё надеясь продолжить флирт. Но тут заметил слабый отблеск во взгляде, чёртову искорку в её глазах, и необъяснимая тревога мурашками расползлась по телу.

– Я схожу на приём к этому доктору. Просто так. Просто посмотрю и всё.

Судорога смяла лицо Сергея.

– Нет! Нет! Ты что, дура? – он осознанно произнёс это слово и шёл на конфликт, чтобы любой ценой зарубить безумный план, что быстрыми пазлами складывался в её голове.

Она не обиделась, а подсев сбоку, поцеловала Сергея.

– Серёж, ты чего? Успокойся. Я не собираюсь вынюхивать и расспрашивать. В день к нему приходит толпа народу. Это будет обычный приём врача.

– Нет! Нет! И нет! – покрывшись багровыми пятнами рычал Сергей, – Ты что о себе возомнила? Какая у тебя подготовка? Этим должны заниматься профессионалы.

Отскочив, она подалась вперёд, как кобра перед прыжком, – Профессионалы? И где ты их возьмёшь? Кому ты можешь доверять?

Он сбавил тон, решив зайти с другой стороны, – Эль, пойми, я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.

– Не переживёшь? А ты можешь думать не только о себе? Ты знаешь сколько раз я просыпалась ночью, лежала и смотрела на тебя? Думаешь, я не боюсь за тебя? Не понимаю в какое дерьмо ты влез?