Екатерина Ландер - Небесная канцелярия

Правило #7: Забыл правила – считай, погиб.

Любовь – это самое чистое и правильное,

что есть в мире… – Новое Правило.

Посвящается любимому городу. Внутри себя я всегда где-то рядом.

Все локации моих дежурств похожи друг на друга, и я не понимаю, в чем их смысл. И, наверное, никогда не пойму.

Только прогулки по центру города я люблю.

Я стою возле освещенного огнями входа в Государственный Эрмитаж, читая табличку на воротах: «График работы… До двадцати одного ноль-ноль…» Понятное дело, сейчас музей уже закрыт. Но народу на площади не убавляется ни днем, ни с наступлением вечера.

В саду Зимнего дворца, рядом с неработающим фонтаном, расположилась украшенные домики ярмарки: горячий чай и какао, туристические сувениры с символикой города, новогодние украшения ручной работы.

С откатившегося на беспредельную высоту фиолетово-бордового облачного неба без перерыва сыплется мелкая снежная крупа – манные хлопья, размоченные дождем, падающие торопливо и совсем не грациозно. Белая россыпь разлетается на асфальт и мостовые, чтобы, едва укрыв их тонким слоем пудры, растаять, растоптанной, под ногами спешащих прохожих.

Под Александровской колонной слышны бодрые гитарные переливы вечных городских музыкантов.

Музыка… В воздухе, пропитавшемся детским ожиданием праздника и волшебства, столько сказки, что кажется, будто где-то и в самом деле звенят колокольчики, отбивая переливчато-звонкое, всем известное «Джингл Беллз». Или то музыка у меня в голове…

Я вклеиваюсь в раздумья, словно вишни в сладостную липкую патоку, безучастно петляя протоптанным путем вокруг площади.

Внимательно оглядываю окружающее, слегка затемненное линзами: наша деятельность обязывает носить темные очки в любое время года. Снам нельзя смотреть в глаза, они через них действуют. Остекленевшим взглядом немой игрушки: неподвижным, красноречивым, распахнуто-печальным, наивным. Вот выражение это – лишь маска, прикрытие. Можно поверить. Можно поддаться, и одному Лунному известно, что за дрянь тогда из этого выйдет.

Проходящие мимо люди странно косятся на меня и ускоряют шаг. Короткие перчатки с обрезанными пальцами не греют, хоть мне это и не сильно нужно. Ботинки причмокивают и шамкают по разбухшему снегу.

Мокрые снежинки дождем сыплются под капюшон и налипают на стекла, и через какое-то время я уже ничего не могу различить за бесформенной растаявшей мутью.

Останавливаюсь, неумело обтирая и елозя ими по глянцевому подолу куртки, чтобы смазать воду, и только тогда, подняв глаза, замечаю на другой стороне набережной, возле Дворцового моста, ее .

Первородные Сновидения несложно отличить в толпе. Застывшие возле фонарных столбов, вывесок и цветастой рекламы фигуры, ловящие на себя скудный свет, смотрящие застывшими глазами вдаль. Люди обтекают их, как вода внезапное препятствие, не сбивая шага. Они не видят их. Даже я иногда различаю их с трудом, хотя тренировался уже два года.

На миг меня снова, как в первый раз, несколько лет назад, охватывает щемящий ужас, заставляющий на мгновение замереть на месте. Сзади кто-то тут же налетает в спину, не заметив вынужденной остановки, и бурча под нос резво меняет курс, но я не обращаю внимания.

Застывшая возле фонаря фигура в светло-розовом пуховике метрах в двадцати от меня. По виду со спины – девушка. Не люблю я так. С девушками всегда сложней, сам не знаю, почему.

Площадь окружена проезжими дорогами, и чтобы попасть на мост, нужно еще какое-то время топтаться возле пешеходного перехода. Все это время, пока иду, топчусь, жду и снова иду, меня гложет изнутри беспричинная боязнь. А еще надежда. Подхожу ближе, в душе все еще зыбко надеясь, что на этот раз повезет и все пройдет спокойно. Так тоже случается. Редко.

Большинство, конечно, не верит ни единому слову, стараясь сбежать, предварительно закатив истерику. Мне их искренне жаль, но в Правилах все продумано пункт-по-пунктам для этого случая.

Обойти их нельзя.

Я смотрю на девушку. Она совсем мелкая, едва ли мне по плечо. Вязаная шапка с игривым помпончиком сбилась набок, светло-розовая куртка пропиталась водой от растаявших снежинок. Длинные ресницы в ворсинках налипшего снега, круглые щеки с румянцем и улыбка до ушей, счастливая. Ловит ртом снежинки, как маленькая, неподвижно глядя на проносящиеся в луче фонаря снежные искрящиеся снежные созвездия.