Зенон Тезарх - Блюз Мертвого Города

Щемящее ощущение пустоты пронзило меня глядя на двери, ведущие в пустые квартиры. Недоверие людей, их жадное желание отгородится от мира было привычным и понятным. Раскрытые двери обостряли чувство пустоты внутри. Меланхолия и тоска резанули душу холодом, и я поежился.

В другой раз, я, поддавшись любопытству, с удовольствием бы исследовал личные мирки своих соседей. Но сейчас мне было страшно заходить внутрь. Кто знал, что я мог обнаружить.

Хотелось поскорее вернуться домой и проведать кота. При мысли о том, что с ним что-то могло случиться, моё сердце сжалось.

Кнопка лифта не загорелась при нажатии. Лифт не работал, нужно идти пешком.

***

Семь этажей открытых дверей. Семь этажей покинутых семейных гнезд и холостяцких берлог. Зрелище пустых квартир оказывало опустошающее действие. С приближением к родной семьдесят пятой, нервы натягивались все сильнее.

Моя дверь была единственной запертой среди остальных. Я достал ключ и привычным движением открыл два замка, потянул ручку на себя.

Обычно, отпирая дверь, я уже слышал мяуканье Макса, встречавшего меня. Сейчас внутри тихо. Никто не вышел навстречу.

Я бросил ключи на тумбочку в коридоре, разулся. Сняв куртку, повесил её на крючок.

Войдя в комнату, я увидел человека, сидящего в кресле. Я испугался и вздрогнул. Это было первое живое существо, кого я увидел за долгие часы после своего пробуждения. Кажется, я даже вскрикнул от неожиданности.

Это был парень лет двадцати, с соломенного цвета волосами, одетый как конюх из старых вестернов. Одежда грубая и потертая. Остроносые сапоги видали лучшие дни. Взгляд зеленых глаз был насторожен, немного испуган, но враждебности не выражал.

– Ты кто вообще? – спросил я. – Голос звучал глухо, будто я говорил через стену. – Ты как попал сюда?

– Вот и встретились, Искатель, – сказал парень. Уголки рта растянулись в нервной улыбке. Похоже он ждал меня. – Зовут Джеф. Джеф Майлз. И это просто чумовая история о том, почему я здесь.

– Американец что ли? По-русски говоришь?

– Чего?

– Отвечай быстро, что в моей хате делаешь и почему одет как колхозник с Дикого Запада.

– Какого Запада? – вопросом на вопрос ответил пацан. – Мужик ты как вообще, нормально себя чувствуешь?

– Не знаю. Нет – я опустился на кровать и вдруг спохватился: – Кот! Где мой чертов кот? Ты не видел его?

– Котов здесь не было, партнер. – Вообще никого. – Это город мертвых. А ты стало быть мертвец. Если кота твоего тут нет, значит жива твоя животина. Успокойся.

Я нервно потирал лицо ладонями, пытаясь собраться с мыслями.

– Я не понимаю, – сказал я. – Бред какой-то.

Парень улыбнулся.

– Еще бы. Ты и половины не знаешь.

На меня вдруг навалилась невероятная усталость и разочарование. Не знаю, чего я ожидал по приходу домой, но явно не второсортного ковбоя, говорящего загадками.

– А ты парень, – спросил я. – Ты то сам тоже что ли помер? А что с другими покойниками? Где все? Или больше никто не умирал?

Парень заерзал в кресле, а потом посмотрел на меня взглядом учителя, которому придется объяснять сложную тему недалекому ученику.

– Давай по порядку, дружище. Я здесь по делу. Понимаю, как все это выглядит, что у тебя много вопросов и так далее. – Он подался вперед. – Сам в шоке от этого дерьма. Просто успел к нему привыкнуть. И ты, друг, привыкнешь.

Говор у паренька был странный: он глотал согласные, а гласные растягивал так, что это создавало впечатление киношной, вычурной речи. Откуда бы ни был, ничего подобного я никогда не слышал.

– Мне колдун как объяснил: что ты вроде как умер и мы сейчас в копии твоего города, только в версии для жмуриков. Тут все по-своему устроено…

– Чего? Какой колдун? – я посмотрел на него недоумевая, как на идиота.

Он будто почувствовал себя неуютно и снова заерзал в кресле. Он поморщился и ответил:

– Ну этот, его Нарайя вроде звали…

Я осуждающе посмотрел на него:

– Ну да, конечно. Тот самый. Как я не догадался сразу.

– Полегче, амиго. Я твой друг, не нервничай. Я все расскажу.

Торопиться мне всё равно было некуда. Я устало кивнул.

***

Парень не слишком умел объяснять, видимо там откуда он взялся, он был простым работягой. Впрочем, это было понятно, еще до того, как он открыл рот.

Я толком и не понял, откуда он. Названия «Тарос», «фронтир Южного Креста», мне не говорили ни о чем. Чем больше он говорил, тем больше это напоминало неудачный приход от дедовских мухоморов, либо бред поехавшего.