Ольга Рэд - Милая нечисть

– С колдуном, – поправилась она. – Украл у него кое-что… с моей помощью. А тот в отместку наслал огненного демона – беса, по-вашему. Ох, Тихон, какой это был кошмар! Одно хорошо, демон разрушил заклинание, которым Мерлиз меня связал. Теперь я свободна. Но демон меня ищет. Я ему сильно досадила. Так что бежать мне надо.

– Куда бежать?

– В порт. Проберусь на какой-нибудь отплывающий корабль. По воде огненный демон за мной не погонится.

У Тихона земля ушла из-под ног.

– Да как же это? – беспомощно забормотал он. – Не надо тебе в порт. Оставайся, Грунюшка! Я что-нибудь придумаю!

Она ласково погладила его по щеке.

– Славный ты, Тиша. Но демон сильнее нас обоих. Он от твоего дома одни головешки оставит.

– На любую силу управу найти можно, – возразил Тихон. – Ты вот что, ты ложись, отдыхай. А я схожу, переговорю кое с кем.

Водяники есть в каждой воде – и в речке, и в озере, и в пруду. Какова вода, таков и водяной. Хозяин Невы нравом обладал крутым, независимым, частенько спорил с самим царем морским. От их столкновений случались в Петербурге наводнения, потому домовые водяного не любили. Легко ли раз за разом восстанавливать затопленное хозяйство? Зато все худо-бедно, но умели плавать.

Тихон в обнимку с бочонком второй час мерз на гранитных ступенях набережной. С хозяином Невы он водил близкое знакомство, но в апреле водяные только-только пробуждаются от зимней спячки и оттого бывают не в духе. Докричаться до них – каторжная работа. Тихон уже осип, даже обещание мухоморовки «для сугреву» не помогло, хотя обычно одного запаха самогона хватало, чтобы приманить хозяина Невы со всей его свитой. Когда домовой уже решил, что водяники за зиму не иначе как оглохли и нюх потеряли, на ступени плеснула волна, промочив Тихону лапти. Он тихо зашипел сквозь зубы.

– Чего вопишь? – Из темной воды высунулась длинная, узкая морда. Водяной явился в обличье огромной щуки, покрытой густым, как у выдры, мехом. – Я, чай, не глухой. Тихон, что ли? Узнаю, узнаю… Доченька на твой гребень не нарадуется.

Мухоморовку принес? Дело хорошее. Говори, зачем пришел, только коротко. Занят я, дел много.

Тихон рассказал про огненного беса. Водяной подплыл ближе, задумчиво положил вытянутую морду на гранит. Тихон опасливо отодвинулся от острых, как шилья, зубов.

– Слышал я про эту историю. В воду беса заманить, стало быть, хочешь? А ты подумал, дурья твоя башка, что эдак ты меня с Папилкином поссоришь?

Тихон обмер. Гругаш не назвала имя колдуна, с которым сцепился шотландец Мерлиз. Но если это знаменитый на всю округу финский чародей Папилкин – плохо дело. Поговаривали, что он и с огнем, и с водой одинаково ловко управляется.

А бесов у него в подчинении видимо-невидимо!

Водяной шумно вздохнул и причмокнул.

– Ты чего хочешь-то? Чтобы колдуны от твоей зазнобы отстали? Ну, не красней, не красней, я вас всех насквозь вижу. Ладно уж, помогу. Пусть она завтра, как стемнеет, заманит беса сюда. И ныряет ко мне. Огненный бес в воду не полезет, а я твою Груню подхвачу и унесу подальше. Все и решат, что она утонула.

Тихон поежился.

– Вода-то у тебя ледяная…

– Не боись, не замерзнет. Я свое дело знаю. Все, иди. Мухоморовку только оставь!

Когда Тихон вернулся, Груня спала, с головой накрывшись одеялом. Тихон умиленно заулыбался. Осторожно взял вторую подушку и устроился на сундуке, но спать не стал. Сидел, чутко прислушиваясь к наружным звукам. И все думал, как они с Груней хорошо жить станут, когда избавятся от беса. Краса у нее, конечно, иноземная, непривычная, но, если обрядить в сарафан и платочек, загляденье выйдет. И смелая она, и умная. А главное – он ей понравился! Тихон даже всхлипнул от переполнявшего его счастья. Не заметил за мечтами, как утро наступило. Наверху поднялся привычный шум, но в этот раз Тихону было не до хозяев.

Груня, проснувшись, одарила его такой улыбкой, что он как на крыльях воспарил. Тут же пересказал ей слова водяного.

– Неглупый план… – Она покусала губу. – Вот только я плавать не умею.

Тихон озадаченно почесал за ухом. О таком повороте он даже не подумал.

– Так это даже лучше, – нерешительно сказал он. – Убедительнее выйдет. Водяной утонуть не даст, а холода не бойся – я тебя потом отогрею.

Она хмыкнула, глянула искоса с такой лукавинкой, что у Тихона щеки запылали.

– В смысле, в баню свожу… – забормотал он, запинаясь.

– Пропаришься…

– С тобой вместе? – Она засмеялась надтреснуто. – Ладно, пусть будет так.