Жанна Ди - Рыжая Не Ведьма

Во дворе появлялись заспанные и удивлённые люди, а по дорожке от замка бежала хозяйка поместья. Рыжая внутренне сжалась, ожидая тех самых криков, что прогоняли её несколькими днями ранее. Но что это? На лицах жителей нет ни капли злости. Все улыбаются. Элиза, ожидая подвоха, открыла дверцу кареты, и, опираясь на руку своего защитника, вышла на свет.

– Доченька, милая! С тобой всё хорошо?! Как же я волновалась!

Матушка то прижимала дочь к себе, то осматривала. Руки, волосы, каждый пальчик, всё ли в порядке. Убедившись, что кровинушка не ранена и не больна, притянула к груди и зашептала:

– Не волнуйся, девочка моя, всё хорошо. Никто больше не сердится на тебя. Признали ошибку. На днях приходила старушка, мы её раньше не видели. Поговорила с отцом Марси, дала отвар, совет как за бедняжкой ухаживать. Сказала, что это девичье, вроде как влюбилась она и от страха реакции папеньки в сон защитный впала. Как же она переживала, что из-за неё на тебя охоту устроили. Не знаю всего, но разговор с отцом у них был в тот день долгим.

От новостей на душе разливалось тепло, искорки счастья затанцевали. Рыжая посмотрела в небо и увидела образ лесной колдуньи:

– Я же обещала. Береги то, что нашла! И не пропусти знаки!

Элиза выбралась из материнских объятий и протянула руку спутнику.

– Мам, познакомься. Это Ниткос. Он спас меня, когда я заблудилась в лесу. И… ты же не против, если он поживёт немного у нас?

Элоя прищурилась. Смерила взглядом молодого человека. На вид статный. Хорошо сложен. Светлые волнистые волосы. Ветерок сплетал рыжие кудри дочери с его завитками соломенными, создавая эффект молока в кружке чая. Глаза голубые с жёлтой каёмочкой, тёплые, добрые. Материнское сердце довольно ёкнуло, и хозяйка поместья приветливо улыбнулась.

– Так вот о каком сюрпризе нас предупреждала старушка, – Элоя подмигнула дочери и захлопотала: – Что ж мы стоим?! Вы, наверное, голодные с дороги. Марси, детка, не прячься ты уже! Ребятишки, нечего тут вертеться, лучше сообщите повару, пусть накроет в столовой, да повкуснее, нужно накормить уставших с дороги влюблённых.

– Ну, мам… – засмущалась Элиза, чувствуя, как веснушки начинают мерцать словно звёзды на ночном небе.

А Марси подбежала к ней и обняла, крепко, искренне, будто они и не переставали дружить.

***

День за днём жизнь налаживалась, так река или озеро разглаживаются после дождя. Ниткос быстро вписался в будни поместья, взял на себя многие обязанности, забытые после смерти отца Элизы. Его полюбили мальчишки, за весёлый нрав и умение владеть мечом. Ребята в очереди стояли за уроками. До позднего вечера слышался стук то стали, то деревяшек. И только крик раздражённых мамаш загонял мальчишек в кровати.

Но… Полная луна лишь пробилась сквозь тучи, тут же запустила отблески-когти в спящую безмятежно рыжую. В комнату проникли тени, они щекотали и звали:

– Приди к нам! Мы ждём тебя! Ты совсем забыла о нас? Мы скучаем! Нам есть что тебе рассказать… Поспеши…

Голоса смешивались. Тихие, скрипучие, детские, старческие. А настойчивость их только нарастала. Рыжая открыла глаза и резко села, будто от подушки её оттолкнула невидимая сила. Огляделась, в дальнем углу сопела служанка, движения не услышала. Хорошо. А в окно по-хозяйски светила луна. От кончиков пальцев до макушки по телу волной пронеслась молния, требуя бежать, не сидеть на месте. Элиза нащупала накидку и, стараясь не разбудить Кейлин, вышла из комнаты.

Крадучись она бежала по коридору. Пульс отдавался в висках подгоняя. Без факела она видела путь, повороты и по памяти прибежала к входу в подвал. Схватилась за ручку, дёрнула. Ещё раз, ещё. Но ничего не происходило. Дверь запечатали… замуровали. Проглядывались бугорки расплавленного металла, строительного раствора, ещё чего-то незнакомого. Но главное ясно одно. Внутрь ей не попасть…

Элиза разозлилась, кровь забурлила, словно вода на огне. Что есть силы она дёргала дверь, тарабанила по металлу и камню вокруг, бросала в преграду всё, что попадалось под руку, а голоса подгоняли:

– Скорее! Поспеши! Мы ждём!

Но дверь не сдавалась, да и силы оказались не бесконечны.

– Ну пожалуйста, откройся… – рыжая, как желе, которым кидались они в детстве с Марси, сползла по стене.

Продолжая стучать кулаком, коленом, затылком, по этой треклятой преграде она не заметила, как уснула.

***

На рассвете её разбудил Ниткос. Он присел рядышком, провёл по рыжим кудрям, разметавшимся словно по коридору пронёсся ураган.