Нико Воронцов - Она зомби

Он непроизвольно рыгнул или всхлипнул, что по звуку было почти одно и то же, после чего снова закрыл глаза ладонью и жалобно произнес:

– Вот зачем я сейчас разговариваю с тобой? Ты же все равно ни черта не понимаешь. Ни единого моего слова. И ты даже не можешь мне ничего ответить…

– А знаешь, я почти все время разговариваю с тобой. И днем и ночью. Но чаще, конечно, ночью. Только не думай, что я сошел с ума. Я психически здоровый. И физически и психически. Просто это что-то другое, что-то на уровне чувств… Но тебе это не понять.

В полном, казалось, оцепенении он так и стоял так еще какое-то время, после чего снова принялся тереть мокрые глаза пальцами.

– Ладно, пора кончать со всем этим, – решительно произнес он, после чего тут же добавил: – Это же ясно как белый день. Самое мерзкое на этом свете теперь именно то, что после смерти можно стать ходячим трупаком. Вместо обретенного вечного и достойного покоя бродить по улицам и разлагаться у всех на виду… Это самая жуткая вещь на свете. Лично я, узнав, что превращаюсь в трупака, сразу же застрелился бы. Я не хотел бы такой участи. И никто, думаю, не хочет. И ты тоже не заслужила этого.

Он чуть более спокойно вздохнул, не спеша воткнул в ствол патрон, нацелил на вытянутой руке ствол дробовика на все еще безуспешно трепыхающуюся, придавленную стеллажом особь, а точнее в ее голову, после чего свободной рукой закрыл глаза мальчику и нажал курок.

– Пф, – будто играя в войнушку, презрительно произнес он, ожидая видимо услышать кроме своего голоса еще и грохот выстрела, но никакого выстрела не случилось, произошла осечка.

Мужчина даже и удивиться этому казусу особо не успел и все потому, что тотчас же из коридора на него набросился мертвец в белом халате и следом от укуса на шее.

По причине того, что бородач был хорошо развит физически, он, не смотря даже на изрядный хмель, успел-таки среагировать на шум и со всей силы врезал стволом дробовика по башке зомбака снизу вверх.

Мальчик испуганно вскрикнул и, отбежав от рыжебородого, забился в угол комнаты.

Зомби-врач от удара чуть было не завалился на пол, но все же как-то сумел удержаться на ногах, после чего снова кинулся на мужчину. Он просто тупо рвался на живое, желая только рвать и жрать. И тут же снова получил удар прикладом дробовика по скуле, на этот раз куда более мощный и теперь уже сверху вниз, отчего челюсть его, тошнотворно хрустнув, моментально свесилась криво набок. Трупак в злости попытался защелкать зубами сломанной челюсти, однако, не смог этого сделать. Выглядело это отвратно. В общем, укусить при таком раскладе он уже никак не мог, однако, желание нападать все равно не утратил, в связи с чем снова кинулся на бородача.

Рыжебородый нервно рассмеялся.

После недавней, постигшей его сознание пьяной скорби, теперь на него навалилась ненормальная какая-то веселость, какая бывает, наверное, у людей только в момент серьезной опасности, когда организм, сражаясь за жизнь, спешно синтезирует в крови адреналин и разного рода иные гормоны, накачивая мышцы стероидами и допингом.

В общем, исход драки был предопределен.

Жизнь явно брала верх.

В довершение драки рыжебородый со всей силы ткнул дробовиком врача в глаз, подцепив его черепную коробку на ствол, будто пустую тыкву на кол. Серое вещество вперемежку с внутриглазной жидкостью тут же хлынуло из глазницы и разлетелось склизкими брызгами во все стороны. Потерявший часть мозга трупак мгновенно утратил способность нападать и словно мешок с сеном осел на пол и обмяк. Надо сказать, что совсем двигаться он не перестал, а, видимо, по причине того, что мозг его вытек не до конца, продолжал еще биться в мелких хаотичных конвульсиях, которые, впрочем, не представляли уже ровным счетом никакой опасности.

А в коридоре уже раздался новый топот ног.

– Блять! – предчувствуя недоброе, грубо выругался рыжебородый и с силой дернул руками, пытаясь снять со ствола дробовика башку врача, но не смог этого сделать.

В лихорадочной спешке он несколько раз нажал на спусковой крючок, но выстрела все равно не последовало.

Тогда, полагаясь только лишь на силу своих рук, рыжебородый принялся отчаянно молотить наколотой на ствол дробовика башкой не перестававшего при этом биться в конвульсиях трупака по косякам двери, и туда, и сюда, до тех пор, пока не разнес черепушку врача прямо-таки вдребезги, вымарав при этом просто-таки до жути свои джинсы мозгами вперемежку со сгустками гнилой крови.