Людмила Лапина - КРЫМСКАЯ ПРАКТИКА. Мистическая повесть

За сливовым компотом Андрей Петрович постучал по столу, привлекая внимание своих студентов.

– Итак, друзья мои, сегодня пятница, – начал он. – У нас будет костер. Завтра работаем до обеда, отдыхаем, вечером будем купаться в море.

– Ура! – завопили обрадованные студенты. Они уже привыкли к жизни в археологическом лагере. Костер вечером в пятницу – приятная традиция: Андрей Петрович рассказывает что-нибудь интересное, не из программы, об истории Крыма, о быте древних греков, комментирует их мифы, разъясняет молодежи тайный смысл давно известных сюжетов.

После еды Кора собрала посуду и поблагодарила бабу Надю за вкусный обед.

– На здоровье, детонька, – ответила повариха. – Вот тебе письма, сегодня дед мой привез почту, – и она передала девушке два конверта. – Из дома пишут?

Кора быстро просмотрела адреса отправителей. Четкий почерк мамы она узнала сразу. А второе письмо… В груди Коры похолодело. Письмо от Димы! Как она ждала этого момента!

– Из дома, – невнятно пробормотала она. – Я пойду.

Прижимая к себе заветное письмо, девушка поспешила в свою палатку. Она не слышала окликов друзей. Даже Андрей Петрович отложил газету «Советская культура» и проводил озадаченным взглядом лучшую студентку этого курса. Она вбежала в свое временное жилище. Брезентовые стены обеспечили желанное уединение. Девушка села по-турецки на постель из надувного матраса и спального мешка ее погибшего отца-геолога. Побледнев, она торопливо надорвала конверт, надписанный крупным твердым почерком. Это было первое письмо от ее однокурсника Дмитрия. Он писал:

«Дорогая Карина! Пишу тебе из Вологды. Мы работаем на раскопках крепости Ивана Грозного. Много интересных находок, погода прекрасная, все время светит солнце. Скучаю по нашему городу. Белые ночи здесь были как у нас. Хожу в Софийский собор, здесь очень интересные фрески. Вологда – красивый зеленый город, много яблоневых садов и старых деревянных домов с затейливой резьбой. В этих деревянных орнаментах я разглядел языческие мотивы: древо жизни и птицу счастья. Утром идем на работу, заря румянит небо, в садах зреют яблоки, красиво как в раю. Хотелось бы мне гулять с тобой по Вологде, подняться на неоготическую колокольню и осматривать окрестности. Налево, вдоль реки, видны мощные башни Спасо-Прилукского монастыря. Мы были там в прошлое воскресенье. В следующую субботу нас повезут в Ферапонтово на встречу с фресками Дионисия. Как бы я хотел посмотреть их вместе с тобой. Когда мы вернемся в наш город, нам надо будет о многом поговорить. До встречи, твой однокурсник Дмитрий».

Девушка несколько раз перечитала дорогое письмо. Сердце ее стучало часто, а в душе звучали ангельские хоры. Права была Даша из «Хождения по мукам»: «… если бы выдумать такой инструмент и приставить сюда, – Даша положила руку на грудь, – можно бы записывать необыкновенные вещи… – Даша тихо запела».

Память у Карины превосходная, почти фотографическая. Она могла наизусть цитировать отрывки из своих любимых книг.

Дмитрий, Дима, высокий, голубоглазый. Его золотые волосы завиваются в колечки, как у древних греков. Именно таким, сильным, красивым, широкоплечим представляла Кора скульптора Пандиона из романа Ефремова «На краю Ойкумены». Дима тоже читал и любил Ефремова, но ему больше нравилась книга «Туманность Андромеды» о великом космическом будущем человечества. Скорее бы оно настало!

Кора сунула под подушку оба письма – прочитанное и непрочитанное. Письмо мамы она почитает позже, а сейчас ее ждет ставший родным раскоп. Девушка переоделась в рабочую одежду и прибежала на рабочее место, опоздав всего на пять минут. Профессор мрачно взглянул на нее, но решил не портить ей и себе радостное пятничное настроение. Девушка светилась от счастья, глаза ее сияли, губы улыбались.

– Начали, – дал команду землекопам-практикантам профессор. Кора привычно взяла в руки сито…

Вечером, после ужина остатками обеда, парни разожгли костер. Баба Надя с дедом Павло вернулась в свое село, обещала утром в понедельник привезти молодежи домашних пирожков. А в субботу и воскресенье студенты готовят себе сами.

В конце трудовой недели молодежь пребывала в приподнятом настроении. Кора еще раз переоделась в джинсы, сшитые ее мамой, и чистую белую рубашку. Ночью становилось прохладно, особенно это чувствовалось после дневной жары. У костра, под звездным небом, студенты окружили профессора. Он с удовольствием оглядывал свою команду, отмечая умные живые взгляды молодых людей и девушек. Они уже привыкли к интеллектуальной работе, в глазах их светились такие же искры интереса, как алмазные звезды в ночном крымском небе.