Лесса Каури - Фаэрверн навсегда (СИ)

Я попыталась встать на ноги, но поняла, что переоценила силы. Горящий призрачными огоньками контур моего тела становился всё заметнее, странно, отчего Астор не видел сияния, заливающего пол и стены склепа?

— Честного боя между ними не было, — тихо сказала я, и мой голос обрезал смех паладина, будто острейшая бритва, — было чёрное колдовство, заставившее меч Викера вонзиться ему в грудь.

— Кому, как ни тебе знать о чёрном колдовстве, а, ведьма? — он вновь присел на корточки у стенки клетки. — Почему я должен верить тебе?

Я покачала головой.

— Не должен, Астор. Мне — не должен! Лишь своё сердце слушай, оно не ошибается, даже если ошибается хозяин! Уходи теперь! Я сказала то, что тебе следовало услышать — Викер любил тебя, несмотря на твоё предательство. Тебе с этим жить… Уходи!

Астор ар Нирн с неожиданной силой вцепился в прутья решётки. Его мышцы вздулись, лицо покраснело. Казалось, ещё немного, и прутья разойдутся в сторону, дав его рукам возможность нащупать и сжать моё горло.

— Ненавижу тебя! — прорычал он. — И его ненавижу! Это я его убил, слышишь? Моя королева приказал мне — и я убил его! Да будь он проклят! Да будь я…

С этими словами он с силой оттолкнулся и канул во тьму катакомб, оставляя отчаяние так явственно звенеть в тишине склепа, что у меня заболела голова.

Судя по мерному топоту, навстречу шёл целый отряд. Викер вскинул взгляд и едва сдержал вскрик…

Они были построены в шеренги по шесть человек. В основном мужчины, однако, встречались среди них и женщины. Безжизненная серая кожа, бессильно повисшие руки, шаркающие шаги и… исступлённый блеск в глазах безумцев. Все, все до единого они были одержимы чем-то, почти убившим в них свет душ. Ар Нирн ясно видел, как тускнеет солнечный и бирюзовый внутри телесных вместилищ, сменяясь на серый, переходящий в багрово-чёрный.

Они с Гасом проводили их взглядами, едва не свернув шеи.

— Эй, почтенный, подскажи, откуда ведут таких красивых? — голосом, полным отчаянной храбрости, спросил тот у одного из конвоиров.

Викер не удивился, услышав ответ:

— Снизу.

Похоже, и его, и наёмного убийцу ждала та же участь.

Гас посмотрел на него, однако ничего не сказал, лишь зашевелил губами, читая напомненную Викером молитву.

«Снизу» — из катакомб под Тризаном. «Снизу» — оттуда, где Файлинн держал Асси и — есть вероятность! — держит Тамарис!

При мыслях о ней на сердце у ар Нирна стало тепло. Как будто кто-то взял его, как мокрую птицу, в ладони и бережно согрел дыханием. Кажется, он перестал воспринимать рыжую отдельным человеком. Кажется, она стала частью его. Его женщина…

Потемнело. Неровный свет факелов испуганно бился от сквозняков, порождая пугающие тени по углам. У тяжёлой, влажно блестевшей решётки конвоиры остановились. Один из паладинов Его Первосвященства, стоявших по обеим её сторонам, снял с шеи массивный ключ и открыл калитку. Пленникам развязали руки и втолкнули внутрь. Перед ними ковровой дорожкой убегал в темноту неизведанный путь. Викеру вспомнилась тёмная дорога, которую Тамарис увидела в том лесу — недоброе сравнение, однако теперь он отчётливо видел сходство, особенно там, где чернота решительно отсекала слабый свет факелов у решётки.

— И что нам нужно делать? — растерянно спросил у стражников Гас.

— Идите через катакомбы. Найдёте дорогу наружу — останетесь в живых!

Забрала на шлемах были опущены, оттого голос паладина казался исходящим из могилы.

— Идём! — решительно сказал ар Нирн и пошёл прямо в темноту.

Он ни разу не оглянулся. Если его предположения были верны — скоро появится мерзкое зеленоватое свечение, указующее на запретное капище.

Но Викер ошибался.

Сжавшись в комок на дне клетки и зажав уши, я твердила молитву к Великой Матери, но слова уже путались. Ясного света разума в моей голове становилось всё меньше. Всё сильнее заволакивали его видения и пугающие тени, блуждающие огоньки галлюцинаций и истинные картины бытия катакомб, от которых впору было сойти с ума.

Скрежет замка не сразу привлёк моё внимание. А когда я открыла глаза и подняла голову — она уже стояла на пороге. Прекрасная, как посланница Смерти. Грозная, как сама судьба. Моя сестра Атерис. Её тело было прозрачным, лишь срывались с контура огненные капли, падали на пол, тлели углями. Необъяснимо прекрасное и невыразимо печальное зрелище, ведь с каждой из них истекали минуты отпущенного королеве существования.