Ганс Эверс - Избранные произведения в 2-х томах. Том II. Подменыш (роман). Духовидец (из воспоминаний графа фон О***)

«Как в Войланде, – думала она, – он сажал меня на лошадь – и я должна была ездить верхом, бросал в воду – и я должна была плавать».

Она ещё не пробыла на Капри и недели, как он взял её с собою на Стеллу, самую высокую из скал Фараглиони, омываемых кругом морем. Поверхность воды была неспокойна, лодка качалась. Круто вздымалась скала.

– Где ты хочешь пристать? – спросила Эндри.

– Пристать? – засмеялся кузен. – Прыгай с лодки и держись крепко – вот и все.

Лодочник подъехал прямо к скале.

– Там дорога, – показал Ян. Но она ничего не видела. Голый камень, кое-где густой кустарник.

Ян встал. Когда вода подняла лодку, он выпрыгнул.

Он повис на скале и прополз семь-восемь метров по уступу. Вслед за ним выпрыгнул Натале, пополз вверх за Яном со свёрнутой верёвкой на руке.

– Теперь ты, Приблудная Птичка! – крикнул Ян. Они бросили верёвку. Пеппино обвязал ею её грудь.

Она поднялась, но едва могла устоять в качающейся лодке.

– Теперь! Теперь! – кричал Ян.

Она прыгнула. Пеппино подбросил её снизу. Правой рукой она схватилась за какую-то ветку и стала искать ногами опору. Под плечом натянулась верёвка. Она почувствовала, как её тащат вверх. Большая волна разбилась около неё и замочила ей ноги выше колен. Сверху послышался голос Яна:

– Ставь ноги, как можешь, – лапти выдержат. Держись за мирт, за все, что достанешь, только не за молочай! Он ломается. Слышишь – не за молочай!

Она не отличала молочая и крепко держалась за все, твёрдо передвигая ноги, одну за другой. Она чувствовала, как верёвка слабела и снова напрягалась. Стоявшие наверху подымались все выше и выше. Раза два она поскользнулась, а один раз свободно повисла на верёвке, пока снова не нашла опоры. Далее было нечто вроде трубы, через которую она протиснулась. Затем снова голый выветрившийся камень, который до крови порезал ей руки. Наконец – ровное место. Там сидели, скорчившись, Натале и кузен. Там и она смогла наконец перевести дух.

– Взгляни-ка вниз, Приблудная Птичка! – сказал Ян.

Она посмотрела. Глубоко внизу горели синие волны. Скала казалась совершенно отвесной. Эндри не понимала, как смогла на неё взобраться. Там качалась лодка – какой маленькой она казалась! Пеппино готовился к прыжку с мешком на спине.

– Скоро мы будем наверху? – спросила она.

– Мы ещё на полпути, – ответил Ян.

Он отвязал от неё верёвку и передал её крестьянам.

– Так, Приблудная Птичка, теперь ты можешь карабкаться одна.

– Уже не опасно? – спросила она.

– Опасно? – засмеялся он. – Ровно столько же, как и до сих пор!

– А если я упаду?

– Дурочка! – воскликнул он. – С какой стати тебе падать? Ползи за Натале и делай точно так же, как он.

Ян полз совсем близко за нею и переставлял её ноги. Скаля зубы, Натале указывал ей сверху каждый камень и каждый куст, за которые бы она могла держаться. Через несколько минут она уже чувствовала себя к без верёвки в совершенной безопасности между двумя мужчинами.

Наконец – площадка с травой и низким кустарником.

– Теперь ты наверху, Эндри, – сказал Ян. – Все это принадлежит тебе. Скажи, разве не стоило это труда?

Он наломал несколько длинных травинок и завязал их концы маленькими петлями.

– Теперь, Приблудная Птичка, начнётся новая игра, – сказал он. – Ты должна ловить синих ящериц.

– Синих? – спросила она.

– Да, да, синих, как море внизу. Они водятся только на этой скале и больше нигде во всем свете. Я должен несколько таких отправить в Германию. Мне нужно дюжину, ровно столько, ни единой больше.

Он показал ей, как это делается. Посмотрел кругом. Поиграл травинкой перед глазами ящерицы и легонько пощекотал любопытного зверька по спине. Затем набросил ему петельку на голову – и синее повисло в воздухе.

Эндри тоже попыталась. Поймала одну, потом другую. Увидала далее в траве пору больших яиц в жёлтых крапинках, нагнулась за ними.

Но кузен удержал её руку.

– Пусть лежат, Приблудная Птичка. Из них скоро выйдут молодые чайки. Почему ты не распрощалась раньше со своими монастырскими дамами? Весной я собрал дюжины две яиц, и Констанца изготовила мне из них яичницу.

Они позавтракали. Затем начался рпуск. Ян старательно обвязал её тело верёвкой, проверил крепость узлов.

– А не думаешь ли ты, что я могла бы и одна?

Он покачал головой.

– Подъём – детская игра, спуск же не так-то прост.

Снова он полз за ней, ставил её ноги в выбоины в скале. Наверху оба крестьянина держали её на верёвке. Она несколько раз соскальзывала и повисала в воздухе, когда ломались ветки или срывался камень, за который хваталась. Ничком она ползла по скале. Бесконечно медленно продолжался спуск. Ей казалось, что он вчетверо длиннее подъёма. Затем она услыхала, как кузен что-то крикнул крестьянам. Те натянули верёвку и разом её отпустили. Она потеряла опору, пыталась карабкаться руками, но тонкие ветки ломались. Тогда она полетела мимо Яна и упала в воду. Когда она снова поднялась наверх, то увидела, что он висит на скале над нею, и услышала его смех. Он спрыгнул за ней, развязал верёвку, мешавшую ей, и они вместе поплыли к берегу.