Анна Белкина - G.O.G.R.

Как только «охотники» сбежали, в подвале появился человек. Одет он был ярко, вызывающе: в цветастую «гавайскую» рубашку и в белые брюки. В правой руке человек держал фонарик.

— Вот так надо пугать, салага, — довольно ухмыльнулся он.

«Салага» — человечек в запачканной тельняшке, подняв с пола простыню, хихикнул.

— Да уж, кричали громко и бежали быстро, — ответил он. — Вы, вообще, суперски пугаете.

— А вот эту дверь надо бы заделать, — кивнул «призрак» на деревянную дверцу в глубине подвала.

— А как же я пройду-то? — опешил человечек в тельняшке.

— А тебе совсем не нужно туда проходить, — фыркнул «призрак».

— Ну, ты же обещал… — заныл обладатель простыни.

— Так, цыц! — отрезал «призрак» (или чёрт?) и поднял разбитый детектор эктоплазмы. — Любопытный прибор… — пробормотал он сам с собой, а человечку сказал:

— И завтра ты, как штык, с кирпичами и цементом, с утра явился! Понял?

— Ну, почему я должен всегда всё делать? — возмутился человечек в тельняшке.

— По кочану! — отрезал цветастый «призрак», разглядывая остатки детектора.

— Угу, — хмуро хмыкнул человечек, переминая простыню ручками, — Хорошо.

— Тебе полезно работать, — заметил «призрак», покосившись одним глазом на своего визави. — Во, какое пузо отрастил. Хуже свиньи…

— Ну, вы уж полегче, — буркнул тот, глянув на своё брюшко. — Это не пузо, а животик. Животик у всех есть!

— Животик! — недовольно поморщился «призрак». — Если я сказал: завтра, с цементом, — значит выполняй, понял? Вопросы есть?

— Не хочу!..

— Вопросов нет, — отрезал «призрак» и удалился.

Как вы уже знаете, на месте «находки для шпионов», злополучной «Наташеньки», теперь была 21-ая воинская часть, простая и обыкновенная, безо всяких дурацких секретов. Каждый день по её территории маршировали загремевшие в армию мальчишки, а строгие сержанты отдавали им разные приказы. Иногда солдаты приходили в Лягуши за молоком и маслом. А, приходя, рассказывали разные байки. Страшилки в основном. Чаще всего о том, как видели, что из комендатуры по ночам вылазят лешие и черти, идут в сторону деревни, и затемно, до рассвета, возвращаются назад.

А накануне в части случилась беда. Однажды ночью из третьей казармы невесть куда пропал один солдатик. Вечером бедняга лёг спать, а утром его кровать нашли пустой. Командование части уже проводило расследование, пытаясь выяснить причину таинственного исчезновения рядового, но всё — напрасно, козлу под хвост. Единственной рабочей версией было, как всегда, «Дезертировал», но и её быстро отмели. На дворе уже стоял октябрь. Дни ещё были тёплые, но по ночам случались и заморозки. А рядовой не взял с собой даже носки. Вся его одежда осталась на месте. И документы — тоже. Шутка ли — в середине осени дезертировать из армии в одних трусах?

Вообще, третья казарма всегда пользовалась недоброй славой. Даже раньше, ещё до пропажи того горемыки, солдаты боялись в ней спать. Каждую ночь из-под пола слышались стуки и скрежет. Часто видели, как в темноте по казарме шныряют какие-то карлики, а то и вовсе — зубастые монстры. По словам её обитателей, они вылезают откуда-то из-под вешалок для одежды и бесшумно ходят из стороны в сторону, а то и выходят на улицу. А раз вообще странная история приключилась. Среди ночи одному рядовому свет включить приспичило. И увидел он «ничью тень, которая сама ходила», а потом «сбежала в щёлку под дверью». Это же надо было ещё такое придумать! Просто, когда в телепрограмме, под названием кинофильма, стоит «ХХХ», то бишь, запрещено смотреть до двадцати одного года, не нужно его включать, если тебе всего семнадцать. На психику плохо влияет.

В третьей казарме ночные гости появлялись даже чаще, чем в комендатуре. Солдаты жаловались командующему, но это всё равно, что жаловаться на чёрта в милицию. После очередной такой жалобы подполковник Окунев отправил на гауптвахту целую роту.

Но после того как произошло ЧП, Окунев закрыл злополучную казарму на большой замок и запретил кому-либо под каким-либо предлогом заходить внутрь. Обитателей её распределили по двум другим. Спать им пришлось, на чём придётся: от жёстких, неудобных топчанов с заусеницами и скабками, до спальных мешков прямо на полу.

Но и это был не выход. Ведь надо же искать пропавшего-то! Тем более что папа у него — полковник. И если он узнает, что в армии с его сыном произошла такая вот беда, Окуневу придётся не сладко. И подполковник думал-думал, и решил пригласить милицию. Пошёл в Верхние Лягуши, к участковому.