Брэм Стокер - Логово белого червя

— Всего лишь секунды три я видел его ясно, как вас, затем он стал таять, но еще долго в месте между мной и стеной, где он стоял, висело нечто вроде темного туманного столбика. Я определенно чувствовал, что он все еще здесь. Затем морок постепенно рассеялся. Схватив одежду, я поспешил в холл, где, приоткрыв прежде парадную дверь, наспех оделся, затем выскочил на улицу и бродил по городу до самого утра. С рассветом вернулся, совершенно измотанный и подавленный. Каким же дураком я был, Дик, постеснявшись обсудить тогда с вами причины моего скверного самочувствия! Я думал, вы посмеетесь надо мной, над моими философскими убеждениями, над моим обыкновением лечить вас от ваших же проблем с призраками с помощью единственно скепсиса. Я уверил себя, что теперь мне нечего ждать от вас пощады, и сохранил все свои ужасы при себе.

Теперь, Дик, боюсь, вам будет трудно в это поверить, но я много ночей после своего переживания вообще не поднимался к себе в комнату. Я засиживался в гостиной, дожидался, пока вы не отправитесь на боковую, затем прокрадывался в холл, тихонько выскальзывал наружу и просиживал в таверне “Робин-Гуд” ночные часы до последних клиентов, а после, как заправский ночной сторож, отправлялся до утра мерять шагами улицы.

Больше недели я вообще не лежал в кровати. Иногда удавалось прикорнуть прямо на скамье в “Робин-Гуде”, иногда поклевать носом на стуле в течение дня, но нормального сна я был лишен абсолютно.

Я был убежден, что мы должны подыскать себе новое жилье, но никак не мог заставить себя объяснить вам свою причину, поэтому откладывал разговор с вами со дня на день, а жизнь моя с каждым часом такой проволочки становилась все больше похожа на судьбу уголовника, по пятам которого неотступно идут констебли. От такого образа жизни я чувствовал себя совершенно больным.

Однажды в Полдень я позволил себе прикорнуть на часок на вашей кровати, затем это вошло в привычку; свою же я терпеть не мог, даже близко не подходил, кроме ежедневного визита украдкой поутру, наспех смять постель, чтобы наша Марта, войдя в зловещую опочивальню наводить порядок, не открыла тайну моих ночных отлучек.

Мне на беду, однажды вы заперли вашу спальню, а ключ унесли с собой. Я вошел к себе, чтобы, как обычно, придать постели вид, будто в ней спали. Ряд обстоятельств, как нарочно, сошлись тогда разом, чтобы подвести меня к эпизоду, который предстояло мне пережить ближайшей ночью. Во-первых, я буквально валился с ног от усталости и недосыпания; а во-вторых, моя истощенная нервная система была уже не столь восприимчива к страхам, как прежде, при любых иных обстоятельствах. Опять же, через открытую форточку в комнату вливалась бодрящая свежесть дня и, в довершение ко всему, яркий солнечный свет рассеивал всякие страхи. Что еще могло обуздать мое желание покемарить часок здесь, на своей постели? За окном звучал обычный дневной гомон, и лучи солнца достигали самых потаенных уголков спальни.

И, подавив последние робкие опасения, я уступил неудержимому соблазну: скинув только пальто и ослабив галстук, а также дав себе слово, что наслаждаться эдаким чудом, как перина, одеяло и подушка, буду не более получаса, я прилег.

Демон был чертовски коварен, он без сомнения наблюдал за моими безрассудными приготовлениями. Болван эдакий, я воображал себе, что мой организм, невзирая на изнурительное недельное недосыпание, окажется в состоянии пробудиться всего-навсего через полчаса! Какая наивность! Я Мгновенно забылся сном, подобным смерти.

Проснулся я спокойно, без какой-нибудь жутковатой причины, и притом сна ни в одном глазу. Было уже, как вы, Дик, должно быть, прекрасно помните, далеко за полночь. Так бывает после долгого глубокого сна, когда выспишься совершенно — просыпаешься неожиданно, спокойно и полностью.

В массивном кресле у камина сидел некто. Сидел он почти что спиной ко мне, но опознал я его безошибочно; он медленно обернулся — и небеса милосердные! Снова это каменное лицо с демоническими чертами! Призрак со зловещим и отчаянным выражением уставился на меня, на сей раз не было никаких сомнений, что он осознает мое присутствие, его лицо полыхнуло новой порцией дьявольской злобы, он неторопливо поднялся и побрел прямо к моей кровати. Я заметил у него на шее веревку, другой конец которой, свернутый кольцами, он держал в руке.

Мой добрый ангел-хранитель дал мне силы пережить все это. Несколько секунд я оставался лежать, парализованный взглядом жуткого фантома, который, приблизившись к постели, вдруг оказался прямо на ней. В следующее мновение я скатился на пол на дальнюю сторону и, уж не помню как, оказался в коридоре.