Ирина Енц - Лошадь масти игреневой

Я с тяжелым вздохом поднялась с бревна. Любовь любовью, но и на работу нельзя опаздывать.

– Айра, Матильда!!! А, ну, прекращайте балаган!!! Я из-за вас на работу опоздаю! – Я добавила в голос суровых нот.

Волчица одумалась первой. Рванула ко мне стрелой и прыгнула, повалив в снег, и, облизывая мне лицо. Мы стали барахтаться с ней в мягких сугробах. И из головы у меня совсем вылетело, что я могу опоздать на работу. Матильда стояла рядом и обиженно фыркала, что мы не включили ее в свою дружескую потасовку.

Прошло несколько месяцев после страшных и таинственных событий, произошедших в моей жизни. Эпицентром которых, послужила Игнатовская заимка, которая стал с недавних пор моим домом. При помощи своих друзей из деревни, и, конечно, Айры с Матильдой, мне удалось раскрыть банду, охотящуюся за золотом купца Игнатова, запрятанного в подземелье еще со времен Гражданской войны. (Подробнее об этом написано в книге «Волчья песня»). Банду возглавлял наш охотовед, Переделкин Степан Ефимович. После того, как он погиб, в Управлении Охотхозяйства, мне предложили занять его должность. Но, посему как, это означало оставить заимку и перебраться в деревню, где я не смогла бы жить в компании с моей волчицей, я отказалась от столь лесного предложения. Но, руководство настаивало, и даже было готово пойти на компромисс. Я оставалась жить на кордоне, выполняя, частично обязанности егеря, но, при этом, с утра должна была появляться в конторе охотхозяйства, чтобы выполнять еще и обязанности охотоведа. Это сидение на двух стульях должно было продолжаться до тех пор, пока не подыщут достойную замену на должность охотоведа.

У нас начинали строительство лосиной фермы и у охотоведа добавилось масса бумажной работы. Хотя, само строительство должно было начаться весной, но подготовительные работы, связанные с оформлением и написанием различных документов, проходили уже сейчас. В общем, по сути дела, я оказалась в свободном плаванье, мечась между конторой и заимкой. Правда, это плаванье проходило весьма суетливо. И у меня оставалось не так много времени, чтобы заняться своими мохнатыми друзьями. То есть, занималась то я ими весьма регулярно, но, вот чтобы просто поиграть … На это, у меня, увы, времени почти не оставалось.

Наконец мне удалось оседлать Матильду, приманив ее кусочком сахара. Вскочив в седло, и дав наказ Айре следить за порядком на заимке, я поехала в деревню.

Возле конторы, на скамеечке, сидела Мария Афанасьевна. В старой шаленке и овчинной шубейке, с протертым мехом в некоторых местах на рукавах, она напоминала замерзшего нахохлившегося воробушка. При виде этой картины, сердце мое защемило от жалости. Я соскочила с лошади и подбежала к ней.

– Мария Афанасьевна, здравствуйте! Вы почему здесь сидите мерзнете? Почему в контору не зайдете?!

Бабулька шмыгнула покрасневшим носом. Сейчас, в ней мало было от той «матушки-царицы», которую я встретила полгода назад, когда только познакомилась с ней.

– Да, я и не замерзла вовсе, Олюшка. Вот, к тебе пришла. А, директор ваш сказал, что тебя еще нету. Вот я сижу и жду. – Как-то жалко проговорила она.

– Так, отчего ж не внутри конторы то?! Пойдемте, пойдемте скорее внутрь! Я сейчас чайник на печку поставлю. Горяченьким вас напою, не то, заболеете.

Она ласково посмотрела на меня. Но, в глубине ее голубых, по-девичьи, молодых глаз, затаился испуг. Она, держа меня за руку, зашептала горячо:

– Нет, нет!! Мне с тобой поговорить надо! Наедине … – загадочно закончила она.

Я решила проявить твердость.

– Я не буду говорить с вами, пока вы не зайдете внутрь и не согреетесь!

Афанасьевна как-то сразу поникла, и послушно побрела за мной в контору. Тут, дверь распахнулась, и на пороге появился наш директор охотхозяйства Леонид Егорович, с загадочной фамилией Петров. Увидев меня, он радостно пропел:

– А-а-а … Ольга Викторовна, голубушка, как вовремя вы пришли.

Я хмыкнула про себя. Не так давно, кроме как «взбалмошной девицей» он меня не называл. А, теперь, гляди-ка, «голубушкой» стала. А директор, недоуменно подняв бровь, глянул на старушку. Под его взглядом она как-то сморщилась и собралась рвануть обратно с крыльца. Страх перед «начальством» был крепок еще в нашем народе. Я пресекла возникший вопрос директора и побег бабульки на корню. Крепко взяв ее за сухонькую ручку, сдвинув брови, сказала.

– А, Мария Афанасьевна ко мне пришла, по делу. Так, Леонид Егорович, я вас внимательно слушаю.