Алексей Яшин - Рубеж апокалипсиса. Часть 2. Жатва

– Зато у вас густо! – Мигель закурил сигарету и оценил содержимое лодки двух друзей, – Нам ловить было нечего, не повезло, так скажем. Вы все это в хвосте насобирали? Мы тоже его видели, но тут Зубастый заладил: «Поплыли дальше, поплыли дальше, в хвосте ничего нет, найдем основной корпус, там много всего будет!»

– Нашли?

– Нашли, конечно. В паре километров от хвоста. Только лучше от этого не стало. Как крылья отломились, так самолет и заскользил дальше как торпеда. В итоге прямо так под воду и ушел. Там и лежит теперь одним куском. Глубина – метров восемь или даже больше. Всплыло только это, – Мигель показал на свои трофеи, – и еще с пару десятков покойничков. Но им недолго там плавать: течение сильное, и пираньи с крокодилами помогут. Гном очень порывался нырнуть, но я насильно остановил, а то из него вообще бы лилипута рыбки сделали, – мужчина у мотора показал всем, включая Мигеля, вытянутые средние пальцы рук и отвернулся.

– А это у вас кто такой? – Зубастый показал на юношу, лежащего на дне лодки. – Выживший?

– Да, точно! Видишь ли, Зубастый, это внучок Ротшильда. Вот спасем парнишку, и его дедуля отвалит нам по миллиарду. Каждому! – Фелипе сделал характерное движение руками, словно он пересчитывал купюры.

– Точно, Рэмбо, так и будет, – Гном сменил гнев на милость и присоединился к разговору, – вот только, дружище, внуки Ротшильда такими самолетами не летают, а от него самого, максимум, чего ты дождешься, так это пары драных носков, да и то заплатить за них придется.

– Черт, не мог же я его там оставить, живой же все-таки. Мы же не звери какие-нибудь, в джунглях и без нас ужасов хватает, – Серхио опустил руку в воду и положил мокрую ладонь на лоб юноше. Тот едва заметно вздрогнул и застонал, хотя и не очнулся.

– Да поняли мы, Серхио, поняли, – Мигель прикурил от окурка новую сигарету, – не хочешь, часом, трофеями поделиться, ты же мне должен, помнишь. И Рэмбо, кстати, тоже. Ну и вам полегче плыть будет, особенно учитывая какого «драгоценного» пассажира везете.

– Да без вопросов, Мигель. Забирай половину, и мы в расчете. Но только договоримся сразу: чемоданы берешь здесь, не копаясь во «внутренностях». Они все заперты, мы с Рэмбо планировали открыть их в спокойной обстановке и аккуратно. Не мы, не ты не знаем, что в них лежит. Лотерея с сюрпризом – в конце. Если с содержимым не повезет – без обид. По рукам?

– По рукам! – Мигель оглянулся на своих спутников, от них никаких возражений не поступило, – перекинь мне, Рэмбо, вон тот желтый, потом вот этот черный, с серой полосой. Какие еще возьмем, а?

– Клетчатую сумку с карманами, – глаза Зубастого алчно бегали по соседней лодке.

– Вон те два темных одинаковых чемодана с маленькими белыми крестиками в красных квадратах, – Гном вытянул указательный палец, показывая на багаж, который его напарникам не был виден с их мест.

– Думаешь, Гном, если на них флаг Швейцарии – они деньгами набиты? – Серхио улыбнулся и принялся доставать указанные мужчиной вещи. – А если там шоколад? И ничего другого, кроме шоколада. Вот смеху будет.

– Швейцария – это еще и часы, Серхио, – Гном жестами показывал, чтобы мужчина двигался побыстрее. – Я в журнале видел, что некоторые из них тысячи стоят.

– На самом деле, Гном, некоторые из них даже миллионы могут стоить. Только, боюсь, что этот значок означает всего лишь фирму производителя чемодана из этой страны. И даже это далеко не факт: все может быть сделано в Китае или где-нибудь в Индонезии.

– А вот это мы и посмотрим. Давай их сюда.

– Бери, конечно, только не забудь позвать, когда вскрывать будешь, мне до ужаса самому интересно, что внутри окажется.

– Договорились, только и ты нас позови, чтобы никому потом обидно не было…

– Ну все, обмен закончили, куда двигать думаешь, Серхио? Наша деревенька, того… Тю-тю! Под водой она. И соседние тоже. И река вообще непонятно где, – Мигель пристально смотрел на собеседника, нервно открывая и закрывая крышку своей любимой зажигалки, – было бы неплохо забраться куда-нибудь повыше, а то, если честно, не нравится мне это цунами, совсем не нравится. Первый раз такое вижу, и раз мы здесь, так далеко от океана и по самые кишки в воде, значит, всю страну смывает. Или уже смыло. Течение сильное и не утихает, землетрясение не прекращается… Что-то серьезное и нехорошее происходит, и нам какое-то спокойное и высокое место найти бы…

– Если честно, Мигель, мне тоже все это не нравится. Что происходит, я не знаю, как и не представляю, куда от этого бежать. На ум приходит только одно – монастырь!