1 ...7 8 9 11 12 13 ...28 – Черт, я зря проснулся, наверно, – Фелипе осоловелым взглядом оглядывал пространство вокруг лодки, не веря ни своим глазам, ни рассказу друга, – ты что-то невообразимое болтаешь. В этот раз в бухло что-то подмешали. Есть, кстати, чем здоровье поправить?
– Ага, и даже не скажешь: «Спасибо друг, что спас мою спящую тушу», – Серхио протянул мужчине бутылку, предварительно сделав из нее хороший глоток. – В следующий раз оставлю там, где упадешь, надоело уже постоянно тебя на себе таскать.
– Ладно, ладно, дружище! Спасибо, что выручил, – Фелипе сделал пару глотков и прижал бутылку ко лбу. Прохладное стекло на несколько секунд облегчило головную боль, но неприятные ощущения быстро вернулись и, поморщившись, мужчина сделал еще один глоток, едва не подавившись, когда лодку качнуло от очередного толчка и вызванной им волны, – что теперь делать, что-то я пока особо не врубаюсь в происходящее.
– Ты сильно-то на выпивку не налегай, а то опять отключишься, – Серхио попытался забрать у друга спиртное, но тот крепко держал бутылку, – умойся водой и поплыли.
– Куда, к черту, поплыли?
– Да тут, на севере, совсем недавно самолет грохнулся. Большой такой, гражданский. Где-то в трех-четырех километрах отсюда. Сам видел. Мигель с Гномом и Зубастым туда уже уплыли, Тони и Китаец тоже собираются. Думаю, и нам нужно выдвигаться – не каждый раз такой шанс с неба валится прямо в руки.
– Думаешь, там будет чем поживиться?
– Даже не сомневаюсь. Тут, помимо этого самолета, что-то серьезное происходит. Что-то мощное, глобальное. Катастрофа, короче. Природная. Не думаю, что этот самолет в ближайшее время искать будут. У всех сейчас другие заботы, – воспользовавшись моментом, Серхио все же ухитрился выхватить у Фелипе бутылку и убрать себе за спину. – Вымой морду водой, я пока мотор проверю. И поторопись, а то Мигель со своей бандой все более-менее ценное к рукам приберет, а тут второго призового места быть не может.
– Хорошо, только перед тем, как отплыть, дай мне еще пару глотков сделать, без этого, чувствую, башка трещать не перестанет, – Фелипе погрузил руку в воду и размазал прохладную жидкость по изрядно помятой физиономии. Вода была почему-то соленой и довольно мутной, оставляющей на коже грязные серо-коричневые разводы.
* * *
Первая же ночь в горном убежище выдалась практически бессонной. При всем желании ни Саша, ни Женя не имели возможности сомкнуть глаза. Обрушившаяся на их гору стихия показала себя во всей красе. Мощный ливень волнами штурмовал укрытие, разбиваясь о гранитные камни на миллионы мелких брызг. Несмотря на то, что машина Александра стояла под каменным навесом, один борт все равно намок и теперь по корпусу Кашкая вниз стекали крупные капли воды вперемешку с дорожной пылью. Создавалось впечатление, что эпицентр грозы намертво завис над этим местом, а все молнии прицельно лупили по площадке, будто проверяя на прочность монолитный гранит и натянутые как струны нервы укрывшихся. Искрящиеся змейки и мелкие искры хаотично бегали по каменной поверхности, периодически сталкиваясь и с шипением исчезая в мимолетных вспышках. Плотные струи дождя постоянно меняли направление: то практически вертикально падая на поверхность, то улетая в темноту, не успев коснуться потемневших от воды камней. Несколько раз ливень переходил в крупный град. В такие моменты каменная площадка начинала походить на поле битвы. Разлетающиеся вдребезги куски льда напоминали взрывы авиабомб, осыпающих своими смертоносными осколками беззащитный гранит. Некоторые из таких обломков умудрялись залетать внутрь пещеры и ударялись о кузов автомобиля. Вреда они причинить не могли, но при каждом подобном ударе в салоне Ниссана раздавалась раздраженная реплика возмущенного хозяина. Через замутненные мелкими каплями окна Саша и Женя внутри машины могли наблюдать, как нечто, вращающееся с немыслимой быстротой и отдаленно напоминающее круглые щетки автомоечной машины, со страшным гулом и шелестом шлифовало каменную площадку, сметая с нее камни и осколки града. Шевченко всю жизнь мечтал увидеть смерч воочию и вот теперь оказался чуть ли не в самом сердце этого смертоносного и в чем-то завораживающего явления. Несколько раз он порывался выскочить из автомобиля, но Женя руками и ногами обвивала его тело и не давала возможности даже пошевелиться. Как будто специально в эти моменты корпус машины принимал на себя значительную порцию каменно-ледяной дроби, и Саша инстинктивно отдергивал пальцы с дверной ручки, молчаливо подчиняясь крепким объятиям девушки и недвусмысленным предупреждениям разбушевавшейся стихии. Непрекращающееся землетрясение, сила которого несколько снизилась, стало настолько привычным, что на него перестали обращать внимание не только люди, но и автомобиль, переставший отзываться на каждый толчок легким поскрипыванием пластмассовых деталей. Ночь уже перевалила за свой экватор, когда ураган начал немного стихать, постепенно удаляясь в сторону восхода. Вспышки молний еще разрезали темный небосвод, но стихающие раскаты грома уже не разрывали барабанные перепонки, а стекла машины не грозили взорваться от ударной волны мелкими осколками в лица измученных молодых людей. Не переставая сжимать Сашу в объятиях, девушка отключилась первой. Ровное дыхание Жени подействовало на Шевченко как усыпляющая мелодия, он осторожно поправил сползающее одеяло и положил руку на рыжие волосы заснувшей девушки. Налитые тяжестью веки неумолимо стремились подчиниться закону всемирного тяготения, мужчина даже и не пытался этому сопротивляться. Спустя всего несколько минут отблески удаляющихся молний освещали уставшие лица спящих людей, для которых, как и для всего остального человечества, прошедшие день и ночь стали своеобразным рубежом, разделившим жизнь на «до» и «после».
Читать дальше