Виктор Песиголовец - Ловелас и два ангела. Мистический триллер

– Тогда давай фужеры! – я принялся осторожно откупоривать бутылку. – Выпьем и сходим куда-нибудь.

Вива достала из шкафа два высоких стакана из тонкого стекла, поставила на стол. И вдруг поникла головой, задумавшись.

– Что случилось? – встревожился я. – Тебе что, не подходит этот сорт шампанского?

– Все в порядке! – успокоила она. – Просто я подумала, может, лучше сегодня никуда не ходить? На улице сыро, противно, да и ты устал. Я это прекрасно вижу по твоему лицу. Посидим, поговорим. Я тебе приготовлю травяную ванну, а потом накормлю вкусным ужином…

– Ты устроишь мне травяную ванну? Какая прелесть! – мечтательно закатил я глаза. – Нет, никуда не пойдем!

– Я знала, что смогу тебя уговорить! – засмеялась Вива.

«Нет, ничего она не сумасшедшая, – подумалось мне. – Просто чудачка с развитой фантазией и своими бзиками. При этом – заботливая и ласковая. Разве не эти черты женского характера так нравятся мне, не они ли всегда притягивали меня?»

Мы сидели в гостиной, пили шампанское, ели конфеты и разговаривали. Больше говорила Вива. И в основном обо мне – о том, что я не берегу себя, мало отдыхаю, питаюсь неправильно.

Наконец, когда она замолчала, я решил взять инициативу в свои руки. У меня было много вопросов.

– Расскажи мне о себе.

– Да что ж рассказывать? – пожала плечами девушка. – У меня самая обычная судьба, ничего интересного, выдающегося… Все, как у всех…

Я поставил свой фужер на стол и взял руку Вивы в свою. Она скользнула взглядом по моему лицу и стала сосредоточенно рассматривать этикетку на бутылке шампанского.

– Какой вуз ты закончила? Есть ли у тебя родители, братья и сестры?

Девушка кивнула:

– Да, у меня есть отец и мать, есть также сестры и братья… А закончила я архитектурно-строительный факультет одного из столичных вузов.

– Твоя родня обитает там же, в Подмосковье?

– Нет, все они живут в другом месте, – ответила Вива неохотно.

– А как ты оказалась в Подмосковье? – я взял конфетку и поднес к губам девушки. Она послушно открыла рот.

– Раньше вся наша семья жила в Сергиевом Посаде, но потом эмигрировала в Соединенные Штаты, а я осталась, – ее ясные глаза покрылись пеленой грусти. – Уж так получилось…

– Понятно! – вздохнул я. – А что привело тебя в Запорожье?

Вива ответила не сразу. Взяла конфетку из коробки, зачем-то осмотрела ее и вернула обратно. Потом подняла свой стакан с шампанским, подержала, опустила и, как дисциплинированная школьница, сложила перед собой на столе руки.

– Дело у меня здесь, – в ее голосе явственно звучала неуверенность, даже, пожалуй, смятение. – Я потом тебе как-нибудь о нем расскажу…

Наш разговор больше напоминал допрос, и я подумал, что на сегодня вопросов, пожалуй, достаточно, хотя выяснить мне удалось немного. Было непонятно, почему Вива так неохотно дает ответы, почему она так напряжена? Видать, есть у этой девушки какая-то тайна, скрытая в ее прошлом, о которой ей не хочется говорить. Что это за тайна, что за ней скрывается – душевная боль, обида, чей-то неблаговидный поступок? Или Вива приехала в Запорожье, чтобы разыскать мужчину, с которым где-то познакомилась и которого полюбила? Может такое быть? Вполне! Хотя почему тогда она связалась со мной, почему относится ко мне как к человеку, которым серьезно заинтересовалась?

И тут девушка вдруг поднялась, подошла ко мне совсем близко и, обняв за шею, приникла всем телом.

– Извини, Ваня, что так скупо о себе рассказываю. Со временем ты обо мне узнаешь больше. А пока скажу тебе, что на моей совести нет таких грехов, которые нужно скрывать, я не злодейка и не сумасшедшая, как ты, возможно, подумал.

Во как! Оказывается, она даже знает, что я думаю! Что ты за птица, милая Вива-Вивиза? Неужели и вправду ясновидящая?

Я тоже подхватился с дивана и, обхватив девушку за плечи, нежно поцеловал в губы. Они были влажными и горячими.

– А это приятно! – выдохнула она, когда мои объятия ослабли. Ее грудь высоко вздымалась, выдавая, скорее, волнение, чем возбуждение.

– Тебя что, никогда не целовали в губы? – почти насмешливо спросил я. Хотя и сам почувствовал небывалый трепет в груди. Последний раз обычный поцелуй приводил мою душу в такое состояние, кажется, лет двадцать назад. Я к поцелуям давно привык, раздаривая их направо и налево, порой без малейшего повода, и они для меня – дело совершенно обычное, обыденное.

– Не целовали! – призналась Вива смущенно. – В губы – никогда.