Олег Кот - Гармонист

– Батюшка Николай, что со мной случилось? – найдя своего духовника в гараже, выложил ему все, что свалилось на меня за два летних месяца 1998-го.

– А, это расслабление! Расслабление, Олег! – бросив все, запрыгал от радости немолодой священник.

У него было такое лицо, словно он ждал этого всю жизнь. И дождался. Лицо сияло. Меня как громом поразили. Кому горе горькое, а кому Пасха при виде того, как корчится твой ближний.

– Батюшка Николай, что мне делать? – едва опомнившись от бури радости, спросил духовника.

– Причащайтесь (Марковский всем и всегда говорит только «Вы»). Можете завтра. Поститесь один день и вычитайте правило ко причащению.

– А разве так можно, готовиться только день?

– При нападениях можно. Да я и служу завтра. Причащайтесь.

Взяв благословение, на другой день причастился в храме. Но легче мне от этого не стало. Состояние с каждым днем ухудшалось и мы с мамой стали готовиться к худшему. Именно тогда я и увидел, что меня ждет в дальнейшем.

В июле 1998 года Путин В. В. назначен директором Федеральной службы безопасности Российской Федерации, одновременно – с марта 1999 года – Секретарь Совета Безопасности Российской Федерации. 16 16 Владимир Владимирович Путин. Биография . Официальный сайт Президента России. URL : http://kremlin.ru/structure/president/presidents – Просмотрено 9 июля 2017.

С каждым днем мне становилось все хуже. И тогда мы решили поехать в Никольское. Особых чудес никто из нас не ждал. Хотелось услышать от монаха, как себя вести.

Приехали вечером. После службы нас отвели в частный дом. Мне предложили забраться на второй ярус нар. Там было грязно и душно. Собрал половики с пола и лег на ледяной пол. До утра не уснул.

Так Зосима показал мне, что спустя несколько лет будет ожидать меня. Выбирай: нары или ночные кошмары дома на полу. Выбрал втрое.

Семнадцатое августа 1998 года. Понедельник. Утром нас всех соборовал батюшка. Он едва ходил по рядам. Перед моим заходом к схимнику из Мариуполя позвонил Марковский. Окно крестильной открыто, телефон с усилителем и властный голос благочинного прозвучал буквально в метре от меня.

– Не говорите ему ничего лишнего!

«Зосима играет по правилам Марковского», – подумал, выходя из крестильной. Страшные дни. Я горел огнем и терзался от нестерпимых мук, которые третий месяц высасывали из меня последние силы. Мама, боясь отпустить меня одного, поехала со мной.

В вагоне электрички мне стало совсем плохо. Лег на сиденье и стал шептать побелевшими губами строки канона Кресту. За спиной кто-то из пассажиров сказал:

– Не дай Бог вот так мучиться! – меня откровенно жалели.

Внезапно глаза залило ослепительно бело-голубым светом.

– Не возьмете меня, не возьмете! – теряя сознание, шептал холодными губами.

Последнее, что видел, были руки ведьмы с длиннющими ногтями. Ногти были синего цвета, словно я попал в фильм ужасов. Она тянулась к моему горлу. Когда очнулся, под самым потолком вагона увидел батюшку Зосиму. Монах внимательно смотрел на меня.

Болезнь не поддавалась лечению и набирала все новые обороты. Каникулы кончились.

– Можете не лечить. Это расслабление, оно не лечится, – пояснил ситуацию духовник.

Пришлось в таком кошмарном состоянии выходить на работу. Наверное, во всей этой истории сентябрь девяносто восьмого был самым тяжелым. Человек вынужден читать лекции с настолько вздутыми и сжатыми воздухом кишками, что они подперли диафрагму. В области солнечного сплетения появилась четко различимая варикозная сетка. Любое движение вызывало острую боль в кишечнике. От постоянных спазмов из глаз сыпались искры. В зеркало старался не глядеть. Оттуда на меня смотрело издерганное, взвинченное до невозможности привидение.

И тут мне в голову почему-то пришло заказать три молебна в храме одному святому, так, чтобы последний молебен пришелся на день его памяти. Святителю Иоасафу Белгородскому (память 17 сентября). Заказал. На двух молился сам, а семнадцатого у меня была первая лекция у заочников, успел поставить только свечки.

Прихожу в аудиторию, еще никого нет. Сажусь на свой мягкий стул. Прошло не более минуты, почему-то руки сами полезли за обивку стула. Благо, в одном месте она оказалось слегка надрезанной. Пальцы, продвигаясь все дальше и дальше, нащупали что-то плотное. Вытаскиваю. Скомканный пакет от прокладок. Разворачиваю. Внутри одна использованная прокладка, слипшаяся от засохших месячных.