Элис Хендерсон - Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть

– Еще что-нибудь?

– Он беседовал с леди, которая выгуливала собаку и наблюдала аварию. Она видела нашего парня. Сказала, что он выглядел так, будто происшествие его ничуть не напугало. Не бросился в укрытие, не пытался отскочить.

– То есть не беспокоился о личной безопасности.

– Может быть. Но она упомянула, что он выглядел нездоровым.

Дин снова взялся за бутерброд. Сэм заметил, что брат собрал несколько кусочков говядины в кучку на салфетке, и отлично понял, зачем именно, но предпочел промолчать.

– Или ему было больно, – продолжал Дин. – Он потирал виски.

– Это может означать что угодно, – возразил Сэм. – Вдруг он концентрировался. Или так он разминает свой дурной глаз.

Он услышал вибрирующие басы клубной электронной музыки с улицы, и настойчивый ритм поманил его к себе. Над открытой дверью название ночного клуба горело красными и пурпурными огнями. Красный был его любимым цветом. Молодые люди двадцати-тридцати лет свободно входили и выходили из клуба, который не претендовал на эксклюзивность наличием грозного вышибалы.

Внутри, на ресепшен, Тора увидел женщину в облегающем черном платье, которая собирала плату за вход в размере цены за два напитка. Она вручила ему два купона, которые он мог обменять на них. Ее теплая ладонь на краткий миг задела его руку, и он подумал было сэкономить время и забрать ее, но решил не торопиться. Он был в настроении отпраздновать недавний успех перед тем, как приступить к осуществлению второй части плана.

Тора уселся на мягкий стул в углу бара, обменял купон на мохито и сделал несколько глотков, одобрительно кивая. Затем развернулся, чтобы взглянуть на растущую толпу. Цветные неоновые лампы змеились по стенам многоуровневого клуба, который предлагал нескольких больших площадок с черными банкетками, зеркальными колоннами и просторными танцполами, застеленными черным паркетом. Куда ни падал взгляд, повсюду преобладали хром и стекло, отражающие неоновый свет так, что голова шла кругом. Официантки в коротких, переливающихся всеми цветами радуги платьях сновали по залам, балансируя напитками на прозрачных подносах. Ритмичная музыка навевала мысли о древних племенных мотивах, и Тора представил себе неистовых танцоров, возносящих своим богам примитивные молитвы о дожде или богатом урожае. Или о плодовитости.

Ему становилось все более очевидно, что танцы – это тот же обряд ухаживания. Этими людьми, которые больше не были охотниками и собирателями, в той или иной степени двигал брачный инстинкт, вне зависимости от того, были ли намерения чисто развлекательными, или шагом к более долговременным обязательствам, или чем-то средним между ними. Некоторые маленькие группы обсуждали бизнес, будто устанавливая связи, чтобы повысить свой финансовый статус, но громкий звук не позволял вести продолжительные беседы, заставляя фокусироваться на визуальной информации и не слишком тонких намеках, передаваемых языком извивающихся тел.

Тора чувствовал себя непринужденно там, где поощрялось неприкрытое наблюдение. Он сосредоточился на единственной цели – найти подходящую кандидатуру для уникального связующего ритуала. К сожалению, он игнорировал собственные нужды слишком долго, и выбор определенной женщины стал более значимым, нежели раньше. Требовалось действовать осторожно и выбирать тщательно.

Он методично обшаривал взглядом клуб, переходя от группок беседующих женщин к танцующим. Наконец, его внимание привлекла фигура на танцполе – соблазнительная молодая светловолосая женщина в открытом блестящем красном платье до середины бедра. Облегающий материал казался жидким и так сверкал в отраженном свете, словно ее тело было измазано свежепролитой кровью, а сама она ждала его на жертвенном алтаре.

Тора нашел ее обворожительной.

На несколько беспечных мгновений Райан позабыл свое бесперспективное будущее и наслаждался настоящим. Но ощущение душевного подъема не могло продолжаться долго. К тому времени, как они с Сумико добрались до спальни, в черепе пульсировала боль. Он думал, что, убравшись из своего одинокого дома, подальше от распроклятых оценок и нудных учебников, сможет облегчить давящее напряжение, но мысли отчаянно возвращались обратно.

Сумико отвела его к стулу около компьютерного стола и велела садиться. Не считая громоздящихся на столе папок и стопок бумаги, спальня была аккуратная: никакой одежды, свисающей со стульев, дверных ручек и столбиков кровати, никакого мусора на полу. Стены Сумико украсила постерами фильмов «Трон», «Военные игры», «Матрица», «Исходный код» и «Начало». Кинотематику разбавляли цветочные акварели в рамках, но Райан знал, что их много лет назад сюда повесила мать Сумико.