Яна Демидович - Буря слов 3

Стоило это понять – и вой прекратился.

Стоило Фэй – дрожащей, растерянной – встать на ноги, как на втором этаже задёрнулась занавеска.

«Офелия. Она видела меня!» – подавив дрожь, поняла Фэй.

Руки сжались в кулаки. Повыше задрав подбородок, Фэй пошла обратно в дом –наказать «маму». Нечего ей подглядывать. Принц и сердце подождут.

…Однако на лестнице Фэй притормозила. Взгляд её упёрся в рамки с фото: вот Офелия и Гэвин в свадебных нарядах, вот незнакомая старушка с младенцем на руках, вот…

Горло Фэй сдавило. Точно незримая рука, протянувшись с фотографии, стиснула её мёртвой хваткой.

Фэй смотрела на десятилетнюю Фэйт. На маму и папу, сидевших по бокам от неё. И…

Радость. Гордость. Любо…

– Нет! – Фэй отшатнулась, едва не сломав перила.

Во рту её царил горько-сладкий привкус.

***

…В пабе «Ноздря дракона» было шумно и весело: разношёрстная публика развлекалась, как могла. Здесь привечали всех: от самого мизерного, бездомного пикси до аристократа из высокого Двора.

Всем находилось место. Даже Подкидышам.

Сидя за барной стойкой, в тени, Фэй наблюдала за публикой. Вон чудна́я Дама из Неблагого Двора с жабой на голове, рядом – фэйри-новичок, некто «Дядюшка» в набедренной повязке из мха и паутинок. Чуть поодаль – пара друзей из Благих: целители, что лечат людей в человечьей больнице. Один одноглаз, как пират, другой – сух и скелетообразен…

По правую руку дерутся брауни, что заглянули на крынку сливок. По левую – крохи эльфы пляшут джигу на чьей-то ширинке. А в соседнем зале, среди танцующих, хохочет, извиваясь, бесшабашная фэйри с хлыстом…

– На, Фэй. Лопай, – сказал Рыжий Роб, ставя перед Фэй здоровенное, третье по счёту, блюдо.

Та улыбнулась.

– Спасибо.

Роб сразу приподнял бровь.

– Да что с тобой сегодня? Ты какая-то…

Фэй поскорее нахмурилась и, не ответив, стала есть.

Она изо всех сил старалась сохранять каменное лицо. Оно не должно было выражать пробудившиеся чувства.

Потому что Фэй чувствовала.

Сладость яблок, пропаренных с корицей, соль крови в сыроватом бифштексе, кислинку лимонного сока… Всё. Всё, что сминали её челюсти и дробили зубы. Фэй ощущала вкус всего.

А ещё…

Фэй зыркнула из-под ресниц. Сегодня старый паб расцветился новыми красками. Кажется, она никогда не видела, до чего пёстрый здесь народ. Не удивлялась, не награждала кого-либо улыбкой… не чувствовала ненависти.

«Это всё сердце. Сердце Фэйт», – вновь подумала Фэй, откладывая куриную ножку.

Да. Именно сердце было всему виной. Крохотный съеденный кусочек.

Фэй вытерла губы рукавом, вспоминая, как бежала по улице вместо того, чтобы пройти расстояние размеренным шагом. Как едва не упала, опять настигнутая приступом, а затем…

Воспоминания. Призрачные, лёгкие. Неуловимые, словно нетопырь в сумерках.

Фэй вдруг ощутила, до чего приятен ветер. Как жмут ботинки и колотится пульс.

Колотится! Пульс!..

Фэй дошла до паба, успев дважды упасть по дороге: до того засматривалась на мир.

…А увидев Рыжего Роба, передумала рассказывать то, что хотела.

Отодвинув полупустое блюдо, Фэй обвела зал новым взглядом; палец её нервно застучал по стойке.

Фэй ощущала презрение, ненависть, страх… и неясную радость, что была её личной – и, в то же время, чужой.

«Что ты сделала со мной, Фэйт?»

Подлинник был мёртв. Он не мог ответить.

«Зачем просила съесть сердце?..»

Перед глазами внезапно мелькнул дымный старец, чьи губы беззвучно шептали наставления: «Найди её… убей… а если… если тебя ранят… смертельно ранят тебя… то попробуй…»

Фэй тряхнула головой.

Глупости. Так нельзя. У неё задание! И её Дама…

– Приветик, Роб! – у стойки возник лучезарный красавчик-фэйри – но тут же скривился, заметив Фэй, и быстрее отсел подальше.

Фэй ощутила, как сжался кулак. Внутри, из недр тела, огненной коброй поднялся гнев. Красавчик явно считал её существом второго сорта.

«Конечно. Не фэйри. Но не человек», – подумала Фэй, пока ноготь длинного пальца терзал кожу.

Но… Фэй замерла. Подкидыши не должны чувствовать. Чувствовать всё так!

Ведь это… это неправильно?

«Чёртово сердце! – Фэй с такой силой грохнула кулаком по столу, что напугала соседей-пикси. – Чёртово и…»

На смену гнева пришло любопытство. Что, если?..

Вскоре Фэй, выйдя из паба, невидимого для людей, уже разглядывала улицу. Найдя то, что надо, она криво улыбнулась и целенаправленно пошла вперёд.

Не прошло и минуты, как Фэй оказалась в человеческом ночном клубе.