Александр Варго - Двое в лодке (сборник)

В первую очередь той же Рыжовой.

– Ты их еще не видел, а я уже нагляделся. Живучие твари.

– Я Коленьку видел.

– Да, точно. Ну и как, полетал немного? Силы в них как в кошках, а то и больше.

– Где мой мальчик? – донеслось из-за шкафа.

– Найдем скоро, не волнуйтесь, – твердо заявил Неверов.

– Ага, поймаем, – не удержался Вестовой, напряженно глядя в дверной проем.

Воздух вибрировал от напряжения, от страха за собственную единственную жизнь.

Лиза сидела тихо. Она то и дело гладила руку матери, не отрывая взгляда от приоткрытой двери. Там творилось что-то неестественное, нечеловеческое. Ее покалеченное тельце сжалось и стало похоже на маленькую живую мумию. Остались только опущенные брови, крохотные глазки и рот, сжавшийся в узкую полоску.

Непонятный шум на лестнице нарастал. Егор Федорович поднял стволы и замер.

Удар чудовищной силы вышиб замок решетчатой дверцы. В следующий миг Баров с шумом вылетел на первый этаж с узкой дублирующей лестницы и оказался прямо перед Вестовым. На плече у душителя лежал задом вперед олигофрен в окровавленной робе. Баров нес здоровяка на себе, нисколько не напрягаясь, практически не меняя обычной походки.

Губы его были измазаны в запекшейся крови. Зубам во рту было тесно. Поэтому душитель был вынужден постоянно улыбаться.

Раздумывать было бессмысленно.

Егор Федорович ударил дуплетом.

Картечь бросила мутанта на спину. Раненый напарник, которого он тащил на плече, отлетел в сторону. Его задница была растерзана в клочья свежими попаданиями. Он дико завизжал и ломанулся в проход, ведущий в столовую. Баров тоже стал подниматься.

– Может, ты тоже наконец-то стрелять начнешь? – спросил Вестовой ошарашенного Семена.

При этом он с удовольствием заметил, что у его цели теперь нет половины нижней челюсти.

– Это же убийство, – прошептал санитар, но, несмотря на признание столь очевидного факта, дал длинную очередь.

Пули попали мутанту в грудь и вновь бросили его на пол.

– Убил! – заорал Семен и тут же получил опровержение этого мнения.

Шахтер выл как сумасшедший, ползал около торцевого окошка, корябал длинными когтями штукатурку на стене и пытался встать на ноги.

Ковальски с автоматическим дробовиком слетел следом за мутантами на первый этаж. Душитель корчился на полу от попаданий прямо перед ним. Охотнику осталось только нажать на спуск.

– Сзади! – заорал Вестовой, выбежав в коридор.

Он нелепо, опрометчиво стоял посередине широкого прохода и перезаряжал дробовик в тот момент, когда кто-то двинулся на него.

Десятые доли секунды распались на несколько прерывистых кадров. Ковальски не собирался проигрывать. Он дважды выстрелил в дергающегося мутанта и только затем стал поворачиваться, одновременно присел и отскочил в сторону.

Коленька несся по коридору, напрягая мускулы, еще крохотные, но уже начавшие восстанавливаться. Он лез вперед не с пустыми руками. Мутант нес труп Нины Валерьевны, прикрывался им как щитом.

Вестовой не перезарядил ружье. Ковальски не успевал прицелиться, Макаров и Иртышный не сбежали с лестницы. Оставался Семен, который не сориентировался или обделался от неожиданности, не понять.

Коленька швырнул труп санитарки в Вестового, сбил его с ног и стремительно рванул дальше, к шахтеру, лежащему в луже крови. Ковальски уже готов был стрелять, и тут в прицел ему попала голова Иртышного, вбежавшего на этаж.

Какого хрена!

Охотник позволил мутанту проскочить дальше. Тому хватило мгновения, чтобы отбросить раненого Барова в сторону столовой.

Тут грохнули три выстрела! Тело дистрофика аж взлетело. Все, кто это видел, могли под присягой засвидетельствовать, что заряды нашли героя.

Он тихо лежал на боку, не подавая признаков жизни.

– Отбегался Коленька! – громко прокомментировал в наступившей тишине Семен, оглохший от грохота.

А вот это он сделал зря. Мужик хотел достать богатую даму и добился своего.

Мать услышала имя сына, рванула из-за шкафа вместе с пикой и оказалась у ног Коленьки за считаные секунды. Иртышный уже подошел к мутанту, занес топор, чтобы, не мешкая и не рассусоливая, рубануть по шее. Тут женщина с истерзанными нервами сильно уколола его в спину острием пики. Он аж выгнулся от боли.

– Не дам! Убийцы! – страшно взвыла она.

Доктор едва не прикусил язык от боли и вынужден был замереть.

– Положите топор и встаньте! – яростно потребовала она.

– Виктория Яковлевна, мне больно.