Рианн Анж - Скитания

Люмьер слушал, и его лицо выражало абсолютную бесстрастность, как если бы ему приходилось тщательно скрывать недовольство за маской безразличия.

– В наш век популярности бродячих цирков и рыночных цыганок я абсолютно не удивлён, что подобные труппы пользуются успехом у публики. Я скажу вам прямо, миз Кроуфорд, что такого рода развлечения вызывают у меня только пренебрежение и отвращение.

– Нет-нет, князь, уверяю вас, эта труппа – исключение из правил. Я слышала, что они не просто бездумно развлекают публику, а совсем наоборот. Именно это и делает их известными. Все хотят увидеть их новые выступления!

Люмьер долго молчал, задумчиво прохаживаясь по комнате.

– Признаюсь, вам удалось меня заинтриговать. Немногие могут похвастать этим, – сказал он наконец. – Хорошо, поскольку идею с приёмом изначально предложили вы, я уступлю вам – впервые в моей жизни, прошу заметить! Скажите мне название этой загадочной труппы и где её можно найти.

– Охотно! – Селия буквально светилась от удовольствия. – Она называется «Парад дю Дестан», они живут и репетируют в Сохо, на Брод-стрит. Вы без труда их найдёте: любой прохожий подскажет вам дорогу в их театр.

– На Брод-стрит? – Люмьер поморщился. – Там, где была вспышка холеры?

– Да, – она поджала губы. – Но сейчас там абсолютно безопасно, ведь прошла уже пара лет с тех ужасных событий.

Люмьер вздохнул и ничего не сказал.

– Этим парадом заправляет некто под именем Дева-Смерть, – продолжала Селия. – Полагаю, договариваться вам придётся именно с ней.

На этот раз Люмьер рассмеялся, как ей показалось, пренебрежительно.

– Дева-Смерть? Такое прозвище скорее подходит ассистентке метателя кинжалов!

– Смейтесь если вам угодно, – слегка задетая, ответила Селия. – Но я убеждена, что простая ассистентка ни за что не смогла бы всколыхнуть весь Лондон. Кроме того, она должна быть сильна характером и, вероятно, достаточно груба, чтобы управлять целой труппой, так что имейте это в виду.

Люмьер посмотрел на неё смеющимися глазами.

– Поверьте мне, миз Кроуфорд, за свою жизнь я видел вещи куда более страшные, чем какая-то там Дева-Смерть. Но благодарю за ваше предупреждение.

Он шутливо поклонился ей и сделал это с таким изяществом, что Селия не смогла долго на него обижаться.

– Что ж, – Люмьер выпрямился, расправив плечи, – в таком случае, с вашего позволения, я немедленно займусь приготовлениями к приёму. Розье!

В гостиную вошёл камердинер Люмьера, тот самый, который, как поняла Селия, ходил за её рукописью к Джорджу Макбриду. Он во многом походил на своего господина: та же бледная кожа и прямые чёрные волосы, слегка напудренные и забранные назад. Черты его лица, однако, были ещё резче, чем у князя, а чёрные глаза смотрели с холодной гордостью. Всё это вкупе с чёрным фраком делало его похожим на злобного ворона. Розье поклонился, но, как показалось Селии, весьма вольно, словно соблюдать внешние приличия для них с Люмьером давно не было нужды.

– Приготовь моё пальто, мы отправляемся в Сохо.

– Да, Ваша светлость, – ответил он низким, странно вибрирующим голосом и скрылся за дверью.

– Что до меня, князь, – сказала Селия, стараясь незаметно стряхнуть с себя оцепенение, вызванное появлением Розье, – я займусь романом и буду ждать возвращения – как вашего, так и моего мужа. Но помните, что я сказала вам о Деве-Смерть – я не думаю, что подобное прозвище даётся без веской причины… Вы снова кривите своё прекрасное лицо, князь, но в наше время никогда не знаешь…

– Уверяю вас, миз Кроуфорд, – Люмьер чуть склонил к ней голову, – эта загадочная мисс не более Смерть, чем я – Дьявол.

Роган Кроуфорд разминулся с Люмьером всего на несколько минут. Он ворвался в дом в явном возбуждении, если не сказать экзальтации, и пустился на поиски князя и Селии, но застал жену в одиночестве, поглощённой в работу.

– Я уж было решил, что после хороших новостей от издателя вы с д’Экзиле решили отпраздновать это событие без меня, – шутливо бросил он, втайне чувствуя облегчение.

Селия посмотрела на него поверх очков и смущённо улыбнулась. Роган насторожился.

– Новости не хорошие?

– В сухом остатке, да, – она отложила перо и сцепила руки, положив на них подбородок, – но твой друг – олицетворение оптимизма и смог внушить мне, что на самом деле всё только к лучшему.

– О, порой я сомневаюсь, известно ли ему само слово «меланхолия»! В любом случае, я рад, что ты не расстроена, – улыбнулся Роган и придвинул стул к её столу.