Анна Макар - Пять минут, чтобы сделать выбор

В тот день мы распрощались будто старые друзья. Подумать только, я рассказал ему все о Бетти, о ее изменах и предательстве старого друга, о болезни и о том, какой глубокий след оставили все они на моей душе. Дин не жаловался и не сочувствовал, а, улыбаясь, старался найти положительное в каждой моей трагедии. К концу вечера я уже был уверен, что и сам давно мечтал расстаться с женой. Кажется, я тогда смотрел на Дина влюбленными глазами. Надеюсь, только он этого не заметил, а не то мог бы подумать чего недоброго.

Мы проводили в этом кафе каждый вечер на протяжении двух недель. Смеялись как полоумные, ели, пили и обсуждали жизнь, в основном мою. В конце концов Дин уговорил меня исполнить давнюю мечту – отправиться в Австралию. В тот же вечер я собрал чемодан и заказал ближайший билет на деньги с семейного счета – немногое, что при разводе досталось мне. Наш дом, машина и даже старый катер отошли жене. Хорошо хоть крохотная квартирка моих родителей не подлежала разделу.

Через два дня Дин пришел провожать меня в аэропорт, мы обнялись перед терминалом как родные братья. Я уже опаздывал, поэтому, когда Дин сунул мне в руку конверт, я просто запихал его в карман, не особо понимая, что это может означать.

Самолет взлетел, я отстегнул ремни, и только тогда вспомнил о конверте. Я с предвкушением раскрыл его. Но когда развернул бумагу, исписанную крупным почерком, почувствовал неладное. На обычном тетрадном листе Дин писал:

«Дорогой мой друг! Я рад, что судьба свела наши дороги. Мне самому осталось совсем немного, но я особенно благодарю Всевышнего, что Он позволил мне продлить твою жизнь. Теперь я чувствую, что жил не зря. Огромным утешением для меня стал твой отъезд в Австралию. Это начало твоей новой жизни. И я так рад, словно это и моя жизнь тоже. Забудь все, что тебе пришлось пережить. Теперь это в прошлом, а впереди у тебя только свобода. Ты здоров! Ты молод и полон сил! Радуйся каждому дню! Люби! Путешествуй! С любовью, уважением, а также огромными надеждами, что ты исполнишь все свои мечты. Твой друг навсегда. Дин».

Я скомкал листок и невидящим взглядом уставился в иллюминатор, в глазах стояли слезы. Но я сразу опомнился и разгладил письмо, потом аккуратно сложил и засунул его в нагрудный карман. Письмо стало последним и единственным напоминанием о моем лучшем друге, подарившем мне целую жизнь…

На железной двери кабинета трансапробации заполнился зеленым светом последний, пятый круг загрузки.

– Наконец-то, – вскочила со скамьи Анастейша, – моя очередь.

– Удачи! – улыбнулся ее одноклассник, Генрих. – А я следующий.

Через несколько секунд оттуда вышел счастливый Сергей. Он украдкой показал девушке большой палец и проследовал в соседний консультационный кабинет. Анастейша выдохнула и вошла.

– Счастливой жизни! – поприветствовала она строгую женщину в белой униформе сотрудника Центра планирования с гладко прилизанными волосами, собранными в пучок на затылке, и протянула ей свою идентификационную карту.

– Счастливой жизни, – сухо ответила она, взяла карту и указала девушке на стул. – Определились с пробой? Что выбрали?

– В этом году только пять, да?

– Все верно. Было решено, что десять это слишком много. Называйте, что выбрали, – женщина склонилась над протоколом с ручкой.

– Я думаю, космонавт, потому что…

– Не важно! – со вздохом перебила сотрудница. – Просто назовите.

– Космонавт, косметолог, учитель, врач и певица.

– Хорошо, – подытожила женщина, однако, по выражению лица ясно было видно, что выбор кажется ей банальным. – Ложитесь.

Анастейша легла в капсулу, напоминавшую горизонтальные солярии, которые судя по историческим фильмам, были в ходу лет пятьдесят назад. Женщина нажимала кнопки капсулы и скучающим тоном рассказывала заученные правила:

– Каждая проба занимает минуту. Для вас это будут несколько часов. После апробации я выдам вам листок с последствиями каждой пробы. Как только я отключу капсулу, пройдете в консультационный кабинет, ни с кем не разговаривая! Счастливой жизни, – добавила она и захлопнула капсулу.

Анастейша закрыла глаза.

***

Анастейша открыла глаза. Она лежала не в капсуле, а на мягкой широкой кровати. На круглых голографических часах значилось инопланетное время. «Космонавт», – улыбнулась она. Девушка встала с кровати и посмотрела в большое зеркало во всю стену. Она выглядела немного старше. Вместо восемнадцати ей слегка за тридцать. Русые волосы без намека на седину. Однако, стрижка короткая, вероятно, так удобнее в космических полетах. Она посмотрела на себя с разных сторон. Симпатичная: тело подтянутое, даже лучше, чем на самом деле.