Улана Зорина - В твоих руках моё спасение

– В каком смысле не везет? – вырвалось и заглохло. Невезение было на лицо, то есть… – Н-да! – смешался он вконец.

– Да во всех смыслах! – не заметила его заминку медсестра. – Одна она, одинёшенька. Родителей похоронила давно, а мужа так и не нашла. Все работа и работа. А теперь еще и это… Жаль девочку. Вы уж найдите этого подонка!

– Я этим занимаюсь. – взгляд посуровел, а сердце радостно встрепенулось – одна, свободна, моя!

Медсестра ушла, непонимающе косясь на странного посетителя, продолжавшего сидеть уже на принесенном ею стуле. Почему не уходит? Чего ждет? Разве могла она понять всю бурю эмоций, охвативших молодого человека. Мужчину, никогда не любившего, а теперь потерявшего покой, не способного отвернуться и уйти, оставив за спиной кусочек сердца в неизвестности.

Дверь снова скрипнула. Евгений вздрогнул. Все та же женщина виновато мялась у порога.

– Может, доктора позвать?

– Не надо. Я уже ухожу. – Опер нехотя поднялся. – Передайте доктору, я с ним свяжусь.

– И вот еще что, – порывшись в кармане, протянул медсестре кусочек картона. – Моя визитка. Свяжитесь со мной сразу, если будут изменения.

Вперив тяжелый взгляд в растерянные глаза женщины, напряженно добавил:

– Любые изменения. – и быстрым шагом покинул палату.

– Вот это мужик! Кремень! – попавшая под харизму опера медсестра, зажав визитку в кулаке, побежала к подружкам делиться новыми впечатлениями.

Глава

3

Март в этом году выдался на редкость солнечным и сухим. Дождей давно не было, и прогретая земля пыльно шуршала под ногами. Стало уже достаточно тепло, чтобы уставшие от зимних одежд люди блаженно расправили затекшие плечи и, вздохнув полной грудью, радовались щекочущему теплому ветерку с неповторимым ароматом весны.

Утреннее солнце дорогим самоцветом сияло на бирюзовом полотне безоблачного неба. Весело щебечущие пичуги летали совсем низко, едва не задевая суетливых прохожих. Краем глаза Катерина уловила стремительное движение прямо у своей щеки и, вздрогнув, резко обернулась. Один особо смелый воробей спикировал прямо на молодую женщину и, чуть задев трепетавшим крылышком, резко взмыл ввысь, растворяясь в голубой бездне. Улыбнувшись отчаянной выходке забавного смельчака, Катерина прищурилась, стараясь проследить средь мельтешащих точек его дальнейший путь. Взлетев достаточно высоко, забияка распластал свои крохотные паруса и устремился вдаль, прямо к виднеющимся вдали позолоченным верхушкам высоченных сосен.

– Эх… – горестно вздохнула девушка, осознав тщетность своих усилий. Потерять одного в стайке подобных не мудрено, тем более на ходу. Опаздывать не хотелось, а вот и нужный трамвай. Скорей, главное успеть. И, не смотря по сторонам, опрометью бросилась через дорогу. Протяжный сигнал клаксона и визг тормозов резанули по ушам, парализуя волю. Ноги ослабели, и следующий шаг получился лишь в сознании. В ступоре, расширенными глазами смотрела, как прямо на нее неумолимо надвигается громада бежевого железа. Все смешалось в голове: «Стоять… бежать… стоять… бежать…!» Вопреки бешенным мыслям, оцепеневшее в ужасе тело не двинулось с места! Визг, перекошенное лицо небритого водителя, сильный толчок, чей-то отчаянный крик, резкая боль, и все окутала тьма.

Темно, тихо. Катерина ощущала себя как что-то легкое, эфемерное. Боли не было. Просто ничего, пустота. Первозданная, вездесущая, затягивающая. Девушка попыталась пошевелиться, но не смогла. Пыталась закричать, но не поняла, как… Поймав себя на том, что не дышит, Катерина всерьез испугалась. Сознание сжалось в дрожащий комок. Беспомощно дрейфуя в пустоте, пульсирующий эмоциями разум раненой птицей бился в агонии, пытаясь удержать себя, вырваться из прочных оков небытия, не растворившись во тьме. Толчок…еще толчок… Потерявшееся в пучине бесформенной бездны сознание чудовищным усилием воли вырвалось из тягучего мрака.

Катерина судорожно дернулась, прижимая к вискам непослушные ладони, пытаясь ослабить безжалостные молоточки. С трудом приподняв веки, девушка застонала от новой волны невыносимой головной боли. Перед глазами сияли великолепные в своем замысловатом разнообразии радужные круги. Жгучим комком тошнота подкатила к горлу. Желудок конвульсивно дернулся, и её нещадно вырвало. Тело скрутили безжалостные спазмы. Слезы, смешавшись с рвотой, хлынули из глаз.

Чуть позже, немного придя в себя, страдалица огляделась.