Екатерина Мирская - Тайны белых роз

Сейчас сказать это в лицо брату было легко, хоть внутри и шевельнулось смутное беспокойство. В лицо родителям он это объявить так и не решился. Уехал молча, прихватив лишь пару чемоданов, походный вариант оборудования и Генри. Куда же он без Генри, который и обустроил его быт?

– Кроме того, кому-то надо приглядывать за попелави, – нашел он причину, чтобы забыть о зеленой гадости на столе и поспешить оставить гостеприимное родовое гнездо. – Если удастся найти интересное, я тебя извещу.

Подмигнув Амелии, поспешил ретироваться из гостиной, преследуемый Артуром почти до входной двери. Развернулся на каблуках, намереваясь расставить точки над “i”, вновь твердо повторив, что не собирается возвращаться домой, но старший брат лишь мягко сжал его плечо, заметив, что Винсент всегда может на него положиться. Он придет на помощь, когда бы та не потребовалась. И Винсент вдруг порывисто обнял брата, обнаруживая чувство, которое обычно пряталось под кипой дел, острыми подколками, конфликтами, которые рождались из разности их характеров и образа жизни.

– Ты тоже всегда можешь на меня рассчитывать. Каким бы разгильдяем я не казался… – усмехнулся он, прежде чем отстраниться.

– Даже если для этого придется выбраться из постели какой-нибудь красотки? – вопросительно изогнул бровь старший Файнс.

Винсент тихо засмеялся:

– Конечно. Ведь красоток много, а брат у меня один, – заверил он, не кривя душой. Если, конечно, они были у “белых роз”. Напоследок сжав в ответном дружеском жесте плечо Артура, вышел за порог, почувствовав облегчение, за которое всегда было несколько неловко. – Я правда должен ехать.

– Я понимаю, – кивнул Артур, прежде чем закурить, украдкой оглядываясь вглубь дома. Амелия не любила табачный дым. – Просто будь осторожен.

– Ты тоже.

Хоть солнце уже и не палило, скатываясь на запад, Винсент все же чуть склонил голову, защищая опаленное им лицо, и сбежал вниз по лестнице, чтобы нырнуть в поджидающий экипаж. Выдохнув, извлек документы, чтобы закончить начатое прежде, чем вернется домой. И почти дочитал, когда кони неожиданно сбавили ход, а затем и вовсе встали. Нет, только не опять!.. Осторожно приоткрыл дверцу, но увидел лишь Уильяма Барретта, немедленно бесцеремонно втянув его внутрь.

– Опять караулили?

Юный полисмен покачал головой. Просто шел и увидел знакомый экипаж. В совпадения Винсент не верил, но ставить заявление под сомнение не стал. Тем более юноша выглядел подавленным и разочарованным, словно бы его ударили в самое сердце. И Винсент не мог не спросить, что случилось. Уж больно несчастным казался протеже.

Уильям вновь покачал головой и, подняв на Винсента несчастный взгляд, выдохнул:

– Инспектор Хейлер старательно заминает дело Крейвена. Еще немного, и дойдет до полного абсурда, и он объявит, что тот сам отрубил себе голову. А еще убийство аптекаря… Вчера поймали зависимого от морфия работягу из порта и выбили из него признание.

Винсент печально усмехнулся уголком губ:

– Увы, мой друг, но когда в дело вмешивается политика, можно ожидать чего угодно. И если вы хотите служить в полиции и дальше, вам придется привыкнуть к подобным вещам… Хотя мне не хотелось бы, чтобы вы опустились до уровня старшего инспектора.

– А как же справедливость? Правосудие?! – горячо вопросил юнец, смотря на барона горящими от гнева, обычно такими ясными глазами цвета виски, заставляя Винсента проглотить неуместный смех, что болью отдалось в груди. И все, что он смог, это улыбнуться уголками губ:

– Справедливость, Уильям, понятие относительное. А правосудие и вовсе слепо. Не хотите выпить со мной? Я знаю одно местечко, где никому нет дела до того, кто мы и какое горе заливаем.

Собеседник несколько мгновений колебался, и барон почувствовал себя змеем-искусителем, предлагающим смертной женщине запретный плод. Даже хотел было рассмеяться и отпустить протеже, когда тот решительно кивнул. Точно в омут бросился. И Винсент дал Томасу знать про изменения в маршруте.

Хотелось, конечно, отправиться в “Черную Орхидею”, но, во-первых, было слишком рано и девушки вряд ли бы приняли гостей, ну а во-вторых, смущать Уильяма так сильно… Нет, это, безусловно, было бы забавно, вот только юноша вполне мог сбежать и более не пересекаться с покровителем, который притащил его в цитадель разврата. Потому только и оставалось, что споить вчерашнего школяра и понаблюдать за результатом.

Он не соврал. Посетители затерянного в лабиринте узких улочек паба с низкими арочными каменными сводами бросили на входящих лишь несколько быстрых, мимолетных взглядов и вернулись к выпивке. Да и было их в этот не поздний еще час не так много, как обычно. Зато Уильям смотрел вокруг во все глаза, явно впервые посещая подобное заведение. Разглядывал дубовые столы, якоря на стенах, отставного боцмана за массивной стойкой, управляющегося с бутылками с той же легкостью, с какой вязал морские узлы. И Винсент с легкой ностальгической усмешкой вспоминал, конечно, себя. Как это было уже давно… Теперь в Старой Столице вряд ли найдется хоть одно злачное заведение, которое бы он не посещал хоть раз.