Анна Владимирова - Его истинная. Наследие

– Не сразу. Видение зверя – своеобразный запрос на более близкий контакт.

– Ничего себе… – заинтересовано подалась вперед подруга. – Слушай, ну а, может, он…

– Нет, – хлопнула ладонью по столу и спохватилась: – Прости. Но с меня хватит. Пусть идут к чертям! Я на год наелась Глеба…

Но не успела я договорить, у Елки зазвонил мобильник. Она только на секунду поднесла его к уху, распахнула широко глаза и передала трубку мне.

– Карельская! – прогремел громом голос Магистра. – Ты почему мне не позвонила?!

– А что случилось? Я опоздала?

Трубка проникновенно набрала воздуха в легкие и снова грянула свирепством:

– Ты какого черта не позвала меня?! Я бы этого волка из шкуры вытряхнул! Ты хоть понимаешь, КАК ты важна?!

Я понимала. Вот уже целую секунду. И стало горько, что важна я только, как «ходок»…

– Алиса, как бы я потом Мирославу в глаза смотрел?! А как мне самому с этим жить?!

Кажется, нет, не только… Зул звучал с настоящим надломом в голосе, и ведь я знала, что он беспокоится по-настоящему. За своих людей он был просто настоящим Горынычем. Я сглотнула и поднесла чашку к губам.

– Как вы узнали?

– Он мне позвонил, представляешь?

С трудом…

– С твоего мобильника.

Ну да, я же все оставила Глебу в качестве сувениров.

– Мучается?

– Еще недостаточно, но я это исправлю…

– Зул Вальдемарович, не надо, – мотнула протестующе головой, будто он мог видеть. – Я в порядке и разберусь сама, но все равно спа…

– Я тебе разберусь! – рыкнул Горыныч. – Алиса… поговорим при встрече. Как ты сейчас?

– Все хорошо. Как новенькая!

Почти была уверена, что он качал неодобрительно головой.

– Емеля будет через сорок минут. До встречи. И поцелуй Елку в носик от меня.

Я округлила глаза и широко улыбнулась:

– Откуда он знает, что я те… Погоди, и Максима Валерьевича назвал Емелей!

Та только развела руками, а я прыснула со смеху.

– Это же Зул! Пошли одеваться!

Через полчаса я уже выскочила из подъезда, чувствуя себя если не отлично, то вполне сносно. Елка вырядила меня в белую обтягивающую блузку с декольте и юбку-карандаш ниже колен.

– Пусть знает наших! – приговаривала она, сосредоточенно подбирая мне обувь. – Небось, в Швеции у него одни песцы с веснушками! Не на чем взгляду отдохнуть…

Я сильно сомневалась, что у Алекса есть проблемы с тем, чтобы на ком-то отдохнуть. Но решительно выбросила эти глупости из головы – отработаю день и домой. Забываться и забывать – вот мой девиз на ближайшее время.

В машине меня ждал неожиданны подарок – новый комплект ключей от квартиры и мобильник – и обеспокоенный Емеля. Он ничего не говорил, но бросал на меня временами тревожные взгляды, поэтому я с облегчением выскочила возле «России» и направилась в офис. Только зря не придала значения выражению лица секретаря в приемной, занятая своими мыслями про Глеба. Она даже попыталась, как я уже через секунду поняла, перехватить меня за локоток и оттащить от входа, но было поздно.

– Доброе утро, – так холодно процедил Алекс, что меня едва не приморозило ко входу в офис.

Мужчина сидел за столом ко мне боком, такой же безупречный как и вчера, но чем-то очень недовольный. Его злой взгляд не смягчился даже от предложенного кофе, запах которого мертвого бы поднял! Я знала, Зул коллекционировал лучшие сорта. Но зверя это не интересовало.

– Доброе, – решила быть равнодушным образчиком спокойствия. Мне и своих проблем хватает, новые пока что брать некуда.

– Ты опаздываешь.

– Я что-то не помню, чтобы мы оговорили время встречи…

– Еще бы, ты так сверкала пятками, – усмехнулся зверь, но тут же вернул свою кислую гримасу, словно опомнившись. – Присаживайся.

С ужасом осознавая, что он отодвигает стул рядом с собой, я шагнула в его сторону. Но стоило сесть, Алекс тут же встал и направился к панораме:

– Значит, Алиса Мирославовна Карельская… – презрительно протянул, замирая ко мне спиной.

– Выпросили досье?

Я не спускала с него взгляда. Чувство опасности, вынудившее сбежать вчера, снова поднималось из глубины души, приводя нервы и когти в тонус.

– Получил рекомендацию, – процедил, оборачиваясь.

Сложилось впечатление, что он специально отошел подальше, чтобы не кинуться и не перегрызть горло – столько было в его голосе злости.

– Такая плохая рекомендация? – прищурилась настороженно.

– Отнюдь, – усмехнулся холодно, – Горевич в тебе души не чает.

– Приятно слышать.