Дженнифер МакМахон - Вам меня не испугать

– Думаете, я поверю, что вам двадцать один год?

– Я выгляжу моложе своих лет, – сказала Тара.

Бармен посмотрел на нее, потом на остальных.

– Как насчет кувшина содовой?

– Мне кока-колу, пожалуйста, – сказал Чарли. – И бургер по-каджунски.

– Я закажу гумбо, – буркнула Тара, откинувшись на спинку стула и играя с прядью волос.

– Хороший выбор, мисс. – Бармен улыбнулся. – Это наше фирменное блюдо. А для вас, мисс? – Он посмотрел на Реджи.

– На самом деле я не… – начала она.

– Она тоже будет кушать гумбо, – перебила Тара.

Бармен повернулся и через двойную стеклянную дверь направился на кухню. Реджи вернулась к наблюдению за баром, словно ждала, что пожилая женщина или мистер Винил сделают что-то необычное, чего нельзя упустить из виду. Обменяются тайными взглядами, несколькими фразами, может быть, поцелуются. Никогда не знаешь, что может случиться.

– Так что ты думаешь? – с легким придыханием спросил Чарли. – Это был Рейбен? Следует ли нам расспросить его о Вере?

Вера. Вера из Нью-Йорка. Будущая звезда, девушка с рекламы кольдкрема «Афродита».

Шлюха по имени Вера.

– Я совершенно уверен, что это Рейбен, – сказал Сид. – Думаю, здесь и в основном готовит его мать. Она выросла в Луизиане, где-то на байю [28] Байю – заболоченный рукав реки (по отношению к Миссисипи). или еще где. Говорят, она занимается вуду – всякие там куколки, дохлые цыплята и прочее дерьмо. Видели куриную лапку у него на шее? Жуткая хрень, да?

– Как я уже говорила, у каждого свои недостатки, – сказала Тара. – Хочешь сигарету, Реджи?

Реджи покачала головой. Сид достал сигарету из пачки и закурил.

– Ты куришь, как кинозвезда, – обратился он к Таре.

– Спасибо, дорогой. – Она выпустила дым ему в лицо, потянулась к зажигалке и стала щелкать колесиком, высекая искры.

– Чем ты вчера занималась, Редж? – спросил Чарли.

«Я позволила Таре разрезать мне ногу бритвой. Потом пошла к твоему дяде и спросила, не приходится ли он мне отцом. Я узнала, что моя мать была шлюхой».

– Ничем, – ответила Реджи и сползла пониже на стуле, желая оказаться где угодно, только не здесь.

Что если Бо солгал? Сказал все эти жуткие вещи лишь для того, чтобы скрыть правду, что он на самом деле ее отец? От этой мысли ее подташнивало. Она посмотрела на Чарли, в которого была влюблена с пятого класса. Неужели он может оказаться ее кузеном?

Кровь застучала у Реджи в висках.

– Ты как, нормально? – спросила Тара и под столом потерла лодыжку Реджи носком своей туфли.

– Отлично, – ответила Реджи и тяжело сглотнула.

Бармен вернулся с напитками. Сид задал ему вопрос, и бармен подтвердил, что его зовут Рейбен и он владеет этим заведением с 1976 года.

– Очень рада знакомству, Рейбен. – Тара с наигранной скромностью протянула ему руку. Высокий мужчина ответил легким пожатием. – Мне интересно, сможете ли вы помочь нам? Видите ли, моя подруга Реджи – дочь Веры Дюфрен. Мы слышали, что Вера проводит здесь много времени.

– Не могу сказать, что знаю ее, – отозвался Рейбен. На его лице появилось непроницаемое выражение.

– В самом деле? – спросила Тара.

– Не думаю, что знаю кого-то с таким именем, – сказал Рейбен.

– Рост примерно пять футов и пять дюймов, платиновая блондинка, носит много косметики, – четко доложил Чарли, подражая своему отцу. – Она актриса и бывшая модель.

«Вы знаете, что я была девушкой с рекламы кольдкрема «Афродита»?»

«Хотите посмотреть фокус? Купите мне выпить, и я покажу вам» .

Рейбен покачал головой.

– Понятия не имею. Ваша еда будет готова очень скоро.

Вернувшись за стойку бара, он заново наполнил бокал мистера Винила и сказал ему что-то такое, отчего тот развернулся на табурете и посмотрел на их столик. Его глаза были слишком маленькими для широкого, плоского лица, влажная кожа блестела под лампами над стойкой.

Реджи настороженно повернулась к Чарли и прошептала:

– Мне здесь не нравится. Я хочу домой.

Тот кивнул.

– Понимаю, мне тоже не нравится. Но лучше останемся и поедим, ладно?

Он придвинулся ближе и положил руку ей на плечо. От этого по ее телу растеклось блаженное тепло, но потом она поняла, что он так поступил лишь потому, что Тара прильнула к Сиду.

– Сплошная дрянь, – пробормотала Реджи, имея в виду все сразу: исчезновение матери, свои сегодняшние открытия, фальшивое поведение Чарли, обнявшего ее в жалкой попытке пробудить ревность Тары, и тот факт, что она разрешила Таре порезать себя бритвой.