Жан Рэ - Точная Формула Кошмара

— Кузен Филарет…

— Да уж, кузен мой кровный родственник. С этим родством ни ему, ни мне ничего не поделать. Он здесь по праву, хотя, смею полагать, второго такого глупца не выходило из рук Создателя.

Филарет тоже поклонился, будто услышал от дяди Кассава величайшую похвалу.

Уловив его движение, Кассав улыбнулся.

— Филарет всегда исполнителен и услужлив, — мягче добавил он.

— Матиас Кроок… — чуть помедлив, тихо произнесла Нэнси.

Дядюшка был явно недоволен.

— Н-да, пожалуй, и несправедливо прогонять его… Да ничего, утешится! Пусть возвращается в свою любимую лавку.

Тут старик с трудом повернулся набок, силясь разглядеть молодого человека, и в глазах его мелькнула странная нерешительность.

— Я иногда ошибался в жизни, Кроок, — честно говоря, довольно редко, — но мне уже некогда исправлять ошибки. Справедливо или нет, уйдите отсюда!

Матиас Кроок ретировался с жалкой улыбкой на сконфуженном красивом лице; глаза Нэнси пылали темным огнем.

— А вот и доктор Самбюк явился.

— Пусть забьется где-нибудь в кресло, и суньте ему чего-нибудь погрызть.

— Чета Грибуанов тоже здесь.

— Добрые и преданные слуги уже столько лет, что и не сосчитать. Таковыми они и останутся.

— Лампернисс — на лестнице, следит за горящей лампой.

Дядюшка Кассав зловеще засмеялся.

— Пусть следит, пока горит лампа, ибо ее задуют.

— А здесь вот дядя Шарль Диделоо, тетя Сильвия и Эуриалия.

Умирающий скорчил гримасу.

— Когда-то Сильвия была красива, но это в прошлом. Я рад, что не вижу ее. Да, красотку Сильвию Шарль встретил на…

— Двоюродный дядя! Двоюродный дядя! — тревожно возопил Шарль. — Я вас умоляю!

— Ладно уж, — а ты, Эуриалия, мой прекрасный цветок, сядь подле меня с твоим кузеном Жан-Жаком. На вас двоих я только и надеюсь, и с этой надеждой покидаю сей мир.

За дверью раздался умоляющий вопль:

— Нет, нет, не гасите лампу!

Порог переступил человек величественной наружности и, не обращая ни на кого внимания, уселся рядом с нотариусом Шампом.

— Айзенготт пришел! — воскликнул дядя Кассав.

— Да, пришел, — возвестил голос, звучный, как колокол.

С трепетным почтением я взирал на вновь прибывшего.

Очень бледное удлиненное лицо, казавшееся еще длиннее благодаря пышной, пепельного оттенка бороде. Пристальный взгляд черных глаз; руки неправдоподобной красоты, какие иногда видишь у надгробных изваяний в церкви. Одет бедно, зеленый сюртук лоснится потертыми швами.

— Шамп! — торжественно провозгласил дядюшка Кассав. — Здесь собрались мои наследники, объявите сумму состояния, которое я оставляю им.

Стряпчий склонился над бумагами, медленно и раздельно выговорил цифру. Настолько огромную, непомерную, фантастическую, что у собравшихся голова пошла кругом.

Очарование золотой цифры нарушил возглас тети Сильвии:

— Шарль, ты подашь в отставку!

— Само собой, — ухмыльнулся дядюшка Кассав, — обязательно придется.

— Это состояние, — продолжал нотариус, — не подлежит разделу.

Испуганно-разочарованный ропот тут же утих, поскольку Шамп читал далее:

— После кончины Квентина Моретуса Кассава все здесь присутствующие под страхом потери прав на наследство и других возможных выгод должны поселиться и жить под крышей этого дома.

— Но у нас же есть дом, наш собственный! — простонала Элеонора Кормелон.

— Не прерывайте, — строго заметил поверенный. -… Должны жить здесь до своей кончины, причем каждый получит пожизненную годовую ренту в…

И снова узкие губы стряпчего назвали колоссальную цифру.

— Свой дом продадим, — бормотала старшая из дам Кормелон.

— Все будут обеспечены кровом и питанием отменного качества, что специально оговорено завещателем. Супруги Грибуан, пользуясь благами наравне с остальными, останутся в положении прислуги, и никогда не будут пытаться его изменить.

Нотариус сделал паузу.

— Строение Мальпертюи не должно подвергаться никаким переделкам. Последнему из живущих под его крышей перейдет вся завещанная сумма.

— Условия, касающиеся дома, распространяются и на москательную лавку; Матиас Кроок до конца будет исполнять обязанности приказчика с утроенным пожизненным содержанием. Только последний жилец дома имеет право закрыть магазин.

— Айзенготт ничего не получает, не ищет выгоды и не преследует никаких интересов — он будет свидетелем безукоризненного соблюдения условий завещания.

Нотариус взял из папки последний листок.