Кристин Каст - Магия беды

– Сядь здесь, у подножья, крошка, – сказала Сара своей дочери, рассыпая соль вокруг древнего дерева. Затем, посадив Дороти у своих ног и разместив Одиссея рядом, Сара сделала три глубоких вдоха и прижала опал к центру своего лба, обращаясь к высшим силам.

Договорив свое заклинание, Сара закрыла глаза и представила, что смотрит сквозь собственный лоб в пылающий опал и далее через него – в открывшуюся ей магическую силу.

– О, богиня, будь благословенна! Спасибо тебе, Гея! Спасибо! – вырвалось у Сары, когда от земли начал подниматься зеленый свет. Под ее ногами узкая лента изумрудного оттенка указала на запад. Когда сила Геи проникла через опал, улучшив зрение, тропа вспыхнула и запульсировала энергией, усиливаясь с расстоянием. Она чувствовала ее притяжение, будто была привязана к ней.

Сара открыла глаза и с трепетом склонила голову.

– Я буду следовать твоему пути – отныне и навсегда. Будь благословенна, Матушка-Земля. – Она поцеловала центр опала и повернулась к древнему дереву. Поднявшись на цыпочки, Сара вдавила камень в нишу в коре. – Спасибо тебе, Матушка-Яблоня. Я всегда буду помнить, как ты стояла на страже моего будущего. – И вновь листья над ее головой затрепетали в ответ.

Только после этого она собрала свои вещи и заново погребла под землей теперь уже пустую коробку. Взяв за руку дочь и взглянув на примкнувшего к ним фамильяра, Сара Гуд разорвала соляной круг и направилась на запад, следуя за лей-линиями земной энергии, которая пульсировала словно сердцебиение под ее ногами.

Озеро Гуд представляло собой живописный образец с почтовой открытки: с его берегами, вдоль которых качаются зеленые деревья, и песчаными склонами, плавно погружающимися в кристально-голубую воду. Озеро всегда выглядело красиво, но сегодня каким-то образом оно казалось еще лучше. Может, потому, что сегодня исполнялось шестнадцать лет Хантер Гуд. Или из-за того, что Хантер искала причину, чтобы немного оттянуть время. Так или иначе, она спустилась к краю водоема с полотенцем в руке, выскользнула из футболки и шорт и погрузилась в безмятежную голубизну.

По ее коже прокатились мурашки, и она опустила взгляд на свои ноги, пока ласковые волны с каждым шагом поглощали ее. Вода уже доходила до закрытого топа купальника, но она все еще могла разглядеть свои пальчики – размытые бледные очертания на фоне золотистого песка. Еще несколько шагов, и они исчезли, поглощенные водной гладью, и Хантер поплыла.

Она приподняла ноги, вытянула руки, запрокинула назад голову и закрыла глаза, защитившись от ослепительных солнечный лучей. Ее уши погрузились в воду, пока она дрейфовала на спине. Приглушенное журчание воды создавало впечатление деятельной тишины. Такой вид рокочущей тишины, который волей-неволей погружал в сон. А Хантер всегда любила принудительное затишье. Это отвлекало ее от собственных мыслей. А что еще лучше – отвлекало от собственных воспоминаний.

Лодочный мотор взбудоражил водную гладь и с ревом разрушил умиротворение, в которое наконец-то погрузилась Хантер. Она приоткрыла глаза и позволила своим ногам погрузиться обратно в воду. Черно-красный катер кружил у дальнего берега озера, а потом повернул к центру. Корпус резво ударялся о воду, когда лодка подпрыгивала на белых гребнях волны. Как только катер замедлил свой ход и начал раскачиваться на взбаламученной поверхности воды, на борту раздался хор радостных возгласов и криков.

Волна ударила Хантер в лицо; и она протерла глаза, прищурившись, чтобы разглядеть катер и его пассажиров. Их было пятеро . Хантер снова сморгнула капли воды с глаз. Пятеро пассажиров мужского пола . И один из них размахивал рукой.

– Эй! – Единственный член экипажа без рубашки стоял на раскладывающемся сиденье и махал руками, как гусь обычно хлопает крыльями. – Ты же ходишь в старшую школу, Гуд, да? Ты – Мустанг.

Лодка подплыла ближе к Хантер. Она оглянулась на пятерых молодых людей, которые выжидающе уставились на нее. Она открыла рот, чтобы заговорить, но не звука издать не получилось. Сердце будто застряло прямо в горле, а пульс отдавался в ушах. Девушка нырнула под воду и поплыла обратно к безопасному песчаному берегу, полотенцу и одежде, которую скинула, не наблюдая присутствия посторонних. Грудь горела от нехватки кислорода, но она продолжала плыть. Она слышала их смех. Он звучал громче, чем ее сердцебиение и звенящая тишина. В средней школе она была любимым объектом для шуток. Два года спустя ничего не изменилось.