Улана Зорина - Дар в наследство

В мрачных стенах ища спасение,

Витает заунывный плач.

Ты отыщи костей темницу,

Освободи и успокой,

Душу-измученную птицу

Отпусти ласковой рукой.

Она медленно шла по узкому проходу меж деревянных скамей, украшенных богатой резьбой. Босые ступни утопали в мягком ворсе красной дорожки, ведущей до самого алтаря. За резными лавками возвышались высоченные колонны и арки, украшенные богатой росписью. Стены нежно-голубого цвета так же украшали золоченные росписи в готическом стиле и прекрасные потемневшие от времени иконы. Блеклые лики святых пристально смотрели на незваную гостью, провожая вслед добрыми взглядами, пронизывая душу, заставляя кожу покрываться колкими мурашками.

Что это за место? Незнакомое здание сияло великолепием, завораживало и заставляло трепетать в груди юное сердце. Очарованная Лия, затаив дыхание, восторженно впитывала витающий фимиам, с головой погружаясь в атмосферу покоя и умиротворения. Не дойдя пары шагов до главного возвышения, девушка в замешательстве остановилась. Красная дорожка вела дальше, поднимаясь по ступеням, ныряла под самый алтарь, по краям которого взирали в гордом великолепии статуи Девы Марии и апостолов.

Девушка подняла взор повыше, любуясь затейливым орнаментом высокого потолка и цветными мозаиками арочных витражей. Храм был ярко освещен, и лишь за алтарем клубилось тёмное облако. Цыганка пригляделась, и, как бы откликаясь на душевный порыв посетительницы, тьма, судорожно вздохнув, заворочалась. Страх липкой струйкой скользнул по позвоночнику, затягиваясь плотным узлом вокруг талии и собираясь в животе колючими льдинками. Лиана, вздрогнув, отступила, но чёрные лапы уже неслись к ней, заслоняя и отгораживая непроницаемой стеной от Божественного тепла. Поддавшись панике, девушка кинулась назад… «Бежать!» – бахало в голове. Проваливаясь в ставшем вдруг жидким ворсе до самых колен, она задыхалась подкатившим к горлу колючим комком всепоглощающего страха. Шаг, ещё шаг, и в ужасе она поняла, что застряла. Уши словно забили ватой, а в голове громко застучали молоточки. Раскрыв рот для крика, она поперхнулась, так и не выдавив ни звука, силясь хотя бы вздохнуть сдавленным паникой горлом. Живот скрутило в ледяном спазме, и, упав в топкую вязь, девушка безмолвно зарыдала.

Чернота давила со всех сторон, плотно накрыв шевелящимся куполом. Лия подняла мокрое лицо и обречённо огляделась. Завеса была повсюду, она будто дышала, нашептывая и протягивая к оцепеневшей в ловушке девушке свои чёрные щупальца. Лиана прислушалась. Среди шуршащего хаоса бормотания ясно угадывались слова. «Поиграй с нами!», «Помоги нам!» Детские тонкие голоса, разрывая плотную завесу междумирья, тянулись к ней, звали, безнадёжно просили о помощи.

Девушка встрепенулась. Под ногами уже не было топкого багрового месива, наоборот, в ступни до боли впивалось острое крошево мелкого строительного мусора. Переступив с ноги на ногу, девушка поморщилась, куда теперь она попала? Тьма ожила, завозилась и, ощерившись множеством детских ручонок, двинулась на неё! Кривляясь в безумном танце, конечности выползали из чёрных клубов, хватали за руки, тянули дрожащие ноги, в клочья рвали одежду.

– Помоги!

– Останься с нами!

– Поиграй!

Какофония оглушала, лишала воли, путала мысли.

– Не-е-е-т! – в последнем отчаянном порыве дёрнулась жертва, прежде чем детские ручки смогли утянуть её по ту сторону бытия.

Мокрой мышью встрепенулась студентка, переполошив криком всю комнату. Немного поворчав, соседки снова уснули, а Лиана так и пролежала до самого утра, не сомкнув глаз и зябко кутаясь в тёплый плед.

И всё-таки она задремала. Пригревшись в уютном коконе тёплого пледа, Лия разомлела и куколкой замоталась в мягкий плюш. Под утро сны решили пощадить юный разум и дружно отступили.

– Еху! – за одеяло дернули, но плотно укутанный кокон даже не шелохнулся.

– Эй, фантазерка, хорош дрыхнуть! – звонкий оклик заставил Лию поморщиться, немилосердно возвращая в реальность.

– Рассказывай, что там опять тебе снилось? – нетерпеливо загалдели подруги, бесцеремонно запрыгивая на узкую койку. Лиана, ойкнув, приподнялась и со вздохом начала выпутываться из плюшевой колыбели.

– Хм… – нахмурилась она, и смуглый лобик прорезала лёгкая морщинка. – Не помню.

– Ну ничего себе! – возмутилась голубоглазая блондинка.

– Вот уж! Как нас будить среди ночи, так пожалуйста. А как рассказать, так не помнит! – надула и без того пухлые губки брюнетка.