Array Виктор Гутгерц - Тайна римского профессора

– Иммигранты, естественно, – ответил он, по-видимому, неверно истолковав мой вопрос. – В Риме, как и во всей Италии, да и Европе в целом, их огромное количество. Впрочем, как и во все времена. Иммигранты – такая же часть нашей истории, как и эти древние стены, у которых они торгуют. Одна моя знакомая говорит, что они не производят особенно приятного впечатления. С этими платками по пять евро возле Колизея… Странные люди, странные «сувениры», ничего общего ни первые, ни вторые с Римом не имеющие… – он пожал плечами. – Но что поделаешь? Они зарабатывают на жизнь, как могут, верно? И знаете ли, честно говоря, ничего общего с настоящим Римом давно уже не имеет никто и ничто.

Я не вполне понял его мысль, но решил не уточнять и перевел разговор на интересующую меня тему:

– Да, вам лучше это знать, ведь вы занимаетесь историей, не правда ли?

Он с любопытством взглянул на меня.

– Вам даже это обо мне известно? Чем же я себя выдал, неужели флажком?

Мы оба засмеялись.

– Я узнал об этом случайно: увидел ваше имя на обложке одной книги о Риме.

– Вы ее купили?

– Нет, я, честно говоря, историей не очень интересуюсь. Мои итальянские партнеры подарили книгу моей секретарше. На первой встрече она впечатлила их своим интересом к Риму и познаниями в итальянской истории. Видно, они решили помочь ей эти знания углубить таким подарком. Саму книгу, и автора в особенности, они очень хвалили.

– Вы приводите меня в смущение! Я всего лишь скромный историк – наблюдатель времен, – Флавио скромно потупил взгляд. Однако судя по его интонации, я подумал, что скромным историком он себя отнюдь не считает.

Мы оказались напротив Колизея, но в этот раз нас от него отделяла дорога. По ней шумно проносились обычные для этого города мотоциклы, скутеры, ловко сновавшие между машин, экскурсионные автобусы на два этажа, маленькие городские машинки местных жителей. Сам Колизей отсюда был виден лучше. Мы находились на небольшом возвышении, а он казался на расстоянии вытянутой руки. Именно так иногда можно сделать интересную фотографию: протягиваешь ладонь – и объект получается прямо в ней. Какое-то время мы молча стояли у парапета и смотрели на Колизей.

– О чем вы думаете? – не поворачиваясь ко мне, тихо спросил Флавио.

– Даже не знаю… – я не нашелся, что ответить: мысли были обо всем и ни о чем.

– Ну что ж… – задумчиво сказал он. – Разрешите угостить вас кофе? Я не случайно выбрал это место для встречи. Мы находимся в двух шагах от моего любимого кафе.

– Не откажусь. Хороший итальянский кофе можно выпить только в Италии.

Флавио засмеялся:

– Хороший можно везде, а вот идеальный кофе готовят только здесь.

Мы пошли мимо стоянки, аккуратно, но очень плотно уставленной небольшими компактными машинами, – не было ни одного свободного места. Создавалось ощущение, будто это машинки-игрушки на фоне Колизея, которые так прилежно расставил какой-то умный римский мальчишка – и ушел пить свое какао с молоком в любимом кафе моего спутника. Может быть, детский смех, крики, которые явственно доносились до моего слуха, навели меня на эту мысль? Мы проходили мимо изысканного двухэтажного дома, который вполне мог сойти за какой-нибудь исторический объект, пусть не очень древний, но все же… Детские голоса доносились именно оттуда.

– Что это за здание? – Я подошел к каменной табличке с высеченными на ней латинскими надписями, но, не успев ничего прочесть, услышал рядом голос Флавио:

– Ныне это детский сад.

– Что?! Детский сад? – спросил я удивленно. Менее всего в этом здании практически напротив Колизея я ожидал увидеть детский сад. Он улыбнулся и ничего не ответил.

Мы свернули в узкую мощеную улицу. На углу ее и находилось наше кафе. Одной частью оно смотрело к солнечному Колизею, а окна другой выходили на темную часть улочки. В Риме таких огромное количество, и при желании любой человек, не знающий города, может в них без труда заблудиться, потеряться. А вот если это без желания – уже плохо, нужный адрес можно безуспешно искать довольно долго. Иногда, впрочем, изучение этого лабиринта запутанных улиц само по себе является отдыхом и своего рода развлечением. Многие даже находят в этом свою прелесть – просто потеряться в Риме. Светлане здесь уж точно понравится.

Флавио предложил сесть на ту сторону, которая не была освещена солнцем. Мы направились к столику со стороны маленькой улочки. Подойдя к нему, через раскрытые створки-двери увидели подошедшую из глубины самого кафе пожилую пару, которая тоже намеревалась сесть за этот столик. Я собрался было предложить уступить им место, как вдруг они приветственно улыбнулись, поздоровались с моим спутником, назвав его при этом профессором, – и выбрали соседний.