Array Коллектив авторов - Фобология

Синди когда-то нравилась всем ребятам в классе, но почему-то выбрала Бена. И продолжала бегать к нему, даже став невестой Уордвика. Если бы Филипп узнал об этом, их дружбе с Беном пришёл бы конец. Но неверная подружка и рыжий Казанова благоразумно скрывали свои «невинные шалости».

– Ты меня не слушаешь! – Филипп понял, что Стоун упустил нить разговора.

– Говоришь, бабы на меня вешаются? Почему же Синди стала твоей? – поддразнил шерифа Стоун. Филипп нахмурился.

– Мне не понравилась эта шутка, Бен. Сотри её и перепиши заново.

– Ладно, извини. Ты же знаешь, у меня будет жена не хуже твоей, – Стоун натянуто улыбнулся.

Явился Смит. Он подтвердил, что смерть наступила от инсульта. Уордвик удовлетворённо откинулся в кресле и закурил. Он не хотел проблем. Ему хватало того, что на окраине городка в собственном огороде закопана обезглавленная старуха. Для всех она просто пропала. Собаки в городе сидели на надёжных цепях и вырыть труп не могли. Они могли только выть, предчувствуя зло, заполняющее городок.

Смерть уже наточила свою косу. Ей предстояло блистать в жуткой пьесе, героями которой были Седой – Винсент Хендж, его мать – Бренда Хендж, её сестра – Амалия. Все они владели тайными знаниями. Бренда убивала колдовством. Винсент жаждал власти. Амалия по мере сил помогала людям.

Феликс видел странные сны, лёжа на топчане в доме Шелли. Он пытался вырваться из их горячечного плена, но ничего не получалось. Никого не было рядом, и Феликс просто умирал, сжигаемый внезапным недугом.

Шелли, уходя, оставила дверь приоткрытой, и в дом бесшумно проникла сова. Она мощными когтями откинула крышку ящика и, подняв в воздух «Душу ребёнка», подлетела к Феликсу. Сова знала, что нужно делать: она развернула куколку, уронила её на грудь мужчины, а после исчезла в ночи.

В этот момент Феликс пришёл в себя. Следы лихорадки обратились дурным сном.

– Шелли, – негромко позвал он, но не услышал в ответ ни звука. «Спит», – подумал мужчина, и душа его наполнилась нежностью при воспоминании о близости с Шелли. Но вдруг в голове Феликса прозвучал невыразимо сладкий голос:

– Доброе утро, милый! Как тебе спалось? Я избавлю тебя от таких неприятных ночей.

Взгляд Феликса упал на фигуру из чёрного камня, лежащую на его груди.

– Это… ты? – робко предположил он, и что-то ему подсказало: так оно и есть.

– Я буду твоим вторым я, ибо ты разбудил меня в час наивысшей силы. Мне нравится твоё имя – Феликс, оно означает «счастливый».

Феликс не любил болтунов, но беседа с этим странным созданием показалась ему необычайно приятной. Незаметно из его души изгладились воспоминания о Шелли. «Душа ребёнка» получила одновременно и хозяина, и верного слугу. У неё было ещё одно свойство, о котором не подозревал даже Седой: она овладевала мыслями и чувствами человека, которому служила. Она и в самом деле становилась его вторым я: заботливым, вкрадчивым, эгоистичным.

Феликс прошёл по дому, увидел неразобранную постель хозяйки, раскрытый ящик и белую ткань на полу. Фигурку он носил на руках, словно младенца.

– Никогда не покидай меня, и я выручу тебя из любой беды, – нашёптывала «Душа ребёнка». Феликс положил её в глубокий карман брюк. Ему показалось, что она пошевелилась, устраиваясь там поуютнее.

Обогнув холм, Феликс направился к кладбищу, надеясь расспросить у кого-нибудь дорогу в город. Казалось, он начисто забыл историю с мрачными нанимателями и кучей денег. Ему теперь хотелось одного: добраться до ближайшего вокзала и уехать домой, хотя там его никто не ждал.

Утро в этих местах было просто восхитительным: из-за холма, обильно поросшего изумрудной травой, лениво поднималось бледно-розовое солнце, рассеивая лёгкую, как дыхание, паутинку перистых облаков, подсвеченную снизу золотистым.

Феликс удивился: он никогда раньше не замечал красот природы. Что-то изменилось этой ночью. В нём жила теперь душа ребёнка.

Он подошёл к какой-то могиле. Джина Рэндолл. Феликс положил на могильную плиту сорванный по дороге цветок. Вздох пронёсся по кладбищу. Или это был порыв ветра?

Феликс заметил машину. Из неё вышли трое. Главным явно был высокий рыжий субъект с неприятным лицом. Мужчины направились прямо к могиле Джины.

– Не подвезёте до города? – окликнул он троицу, но те не отреагировали на его слова. Они замерли, глядя куда-то вниз, и Феликс заметил на этом месте странные глубокие вмятины. На лицах мужчин читалось замешательство.