Array Коллектив авторов - Фобология

Ночной холод становился всё ощутимее, Шелли дрожала. Она не знала, что вызывает больший озноб: холод или страх.

Часовенка, облезлая и серая, как всё вокруг, служила воротами на кладбище. Шелли перекрестилась бы, но что-то удерживало её: она понимала, что сейчас обратилась к силам, далёким от божественных.

Шорох собственных шагов заставлял в ужасе сжиматься сердце Шелли. Она искала одинаковые имена на могильных плитах. Вот! Джина Рэндолл, три года, и Джина Ли, пять лет. «Помогите мне, маленькие Джины!» – мысленно взмолилась Шелли, опускаясь на колени между надгробьями.

Упоённая страстью, она не почувствовала боли от укола в палец. Капля крови скользнула по восковой фигурке, и Шелли показалось, что у неё на голове зашевелились волосы.

Внезапно грубые руки схватили девушку за плечи и, приподняв над землёй, развернули. Шелли оказалась лицом к лицу с высоким мужчиной лет сорока. Пронизывающие изжелта-карие глаза, нос с горбинкой, жёсткие губы – хищное лицо человека, привыкшего карать. Рядом вырисовывались силуэты двух его спутников.

– А ничего малышка! – Уголок рта мужчины дёрнулся вверх, блеск зубов показался Шелли невыносимо ярким. – Что ты делаешь ночью на кладбище, отвечай, ведьма!

– Я… – Шелли не находила слов, чтобы оправдаться. Ночные незнакомцы не знали жалости, и она поняла, что просить пощады бесполезно.

Как горько было ей, недавно ощущавшей трепетную нежность Феликса, испытывать грязные ласки чужаков! Шелли закрыла глаза и сжала в ладони восковую фигурку. Распятая на земле между могилами, девушка молила небо о спасении и пламя ада – о мщении.

Когда главарь взгромоздился на неё, Шелли вспомнила об иголке, которую до сих пор держала в судорожно сжатых пальцах. Собрав остаток сил, она вонзила иглу в бедро мужчины. Рыжий издал пронзительный вой:

– Ведьма! Ты знаешь, что делают с такими, как ты? От тебя останется только пепел!

Шелли потеряла сознание, когда её мучитель выполнил свою угрозу. Пламя быстро пожирало безмолвную добычу. Потихоньку превращалась в комок воска маленькая фигурка Феликса в руке Шелли…

Бенджамин Стоун никого не любил в своей жизни. Изломанная линия его судьбы вела от женщины к женщине. Но однажды и для него засияло солнце среди туч: одна из многочисленных любовниц родила ему девочку, и эта девочка стала для него смыслом жизни.

Во всём похожая на отца, рыжая Джина носила фамилию матери – Рэндолл. Росла она настоящим чертёнком, изобретательным на проказы. Бен отдал ей всё нерастраченное тепло своего сердца. Даже мать Джины почувствовала, как изменился мужчина.

Но злодейка-судьба вновь посмеялась над Стоуном: предыдущая женщина Бена, приревновав его к счастливой сопернице, пошла к какой-то старухе, и та навела порчу на Джину. Девочка истаяла в несколько дней, и ни один врач не взялся лечить её.

Мстительница оказалась глупой: призналась во всём убитой горем матери. Бен убил эту фурию. А ещё он нашёл и обезглавил колдунью. Перед смертью та призналась: девочку можно оживить. Для этого нужно найти предмет, называемый «Душа ребёнка», и приложить к телу Джины.

После убийства Бен захотел посетить последний приют своей дочери. Но мир словно кишел ведьмами! Одна из них, красивая и молодая, сидела прямо на могиле Джины и что-то шептала над восковой куклой. Этого Стоун вынести не смог. Шелли была обречена…

Троица быстро возвращалась в городок. После совершённых казней над колдуньями, старой и молодой, Бен чувствовал непомерную усталость, ему хотелось выпить, и он повёл товарищей в ночную забегаловку на окраине города. Он знал, что его не будет искать полиция: шериф сам передал ему сведения о старой ведьме, а молодая сгорит на кладбище дотла.

Потягивая виски, Бен думал о Джине. Даже сквозь ругань собутыльников ему слышался её серебристый смех. Но постепенно мрак в сознании начал рассеиваться, и Бен прислушался к разговору за соседним столиком.

– Эта вещь сегодня должна быть у меня. Фред обещал. О, из неё получится совершенная женщина! – говорил невысокий плотный мужчина средних лет.

– Но почему её до сих пор нет, Моринелли? Деньги давно готовы. Или ваш Фред ненадёжен? – резко оборвал крепыша пожилой собеседник с аристократичным бледным лицом. Моринелли заёрзал.

– Он надёжен, как я сам!

– Я начинаю сомневаться в Вашей надёжности, Моринелли. Мне нужна «Душа ребёнка», слышите? – последние слова мужчина едва не прокричал.