Игорь Саковский - Спаситель жизни

– Братишка, дело дрянь, по лесу шастают эти в черных балахонах и палят во что попало, я только не могу разглядеть во что.

– Чувствуешь сильную ауру, как тогда?

– Нет, братик, даже нормального следа не вижу.

Я решил вмешаться в разговор.

– Элизабет, а ты можешь увидеть, нет ли там того парня, Джорджиа Ванголлу?

– К твоему сведению, я могу все, но нет, того длинноволосого там нет, – ответила кошка, еще раз пристально посмотрев в сторону леса.

Что может делать группа экзорцистов в лесу в это время, и в кого они стреляют? Не я один озадачился в этой ситуации. Джером и Элизабет внимательно смотрели друг на друга, казалось, они о чем-то переговариваются, хотя никто из них не обронил ни слова. Наконец, Джером, повернулся ко мне и сказал:

– Мартин, я понимаю, это не наше дело, но мы с Элизабет просто не можем пройти мимо таких вещей, поэтому мы решили пойти и разузнать, что там и как, но, с другой стороны, мы просто не имеем морального права просить тебя последовать за нами, так что, боюсь, нам придется продолжить нашу беседу завтра.

– А просить и не придется, я с вами, если, конечно, вы не посчитаете меня обузой, договорим мы после, уж очень мне хочется знать, чем закончилась операция.

– Ну не знаю, братишка, чем нам может помочь этот белохолатник, но времени терять нельзя, – произнесла Элизабет, – по-моему, вечеринка в самом разгаре. И действительно, выстрелы стали звучать чаще и громче.

Мы бегом устремились к шоссе, войдя в лес, мы прислушались. Теперь стрельба раздавалась чуть реже, справа от нас. Перед тем как продолжать движение, мы спрятали наши сумки в корнях одного раскидистого дерева, чтобы после вернуться за ними. Элизабет спрыгнула на землю и указала передней лапой направление, мы двинулись вперед, стараясь производить как можно меньше шума, при этом не теряя в скорости передвижения. Пока мы бежали, я решил расспросить Джерома о способностях Элизабет:

– Скажи, а госпожа де ла Кур, правда, их видит? Как такое возможно, вы же сейчас не колдуете?

– А ей и не надо использовать магию, это у нее врожденное. В ее роду все так могут. По-моему, на их языке это называется камиори – все видящий взгляд. Элизабет способна видеть объекты на расстоянии семи миль, к тому же этот взгляд способен видеть магическую ауру и следы, оставляемые ей. Я знаю подобное заклинание, но мне на него приходится тратить силы, а Элизабет нет.

Бежавшая рядом Элизабет надулась от гордости и еще больше распушила свой хвост:

– Эй, восторгаться моей красотой и способностями будем потом, мы приближаемся.

– Про красоту мы не говорили, – учтиво поправил я.

– Тихо, они вон за теми деревьями, пригнитесь, бездари, – сверкнув оранжевыми глазами, проговорила Элизабет.

Припав к земле, мы аккуратно подобрались к лесной опушке. Раздвинув ветки густого кустарника, мы увидели, как группа из пяти экзорцистов окружила огромную собаку, которая стояла, почти прижавшись к стволу поваленного дерева, поочередно бросаясь на каждого, кто пытался приблизиться к ней. Шерсть пса дыбилась на загривке, глаза горели гневом и яростью, глухое рычание сотрясало тишину вечернего леса.

– Эй, Морт, смотри, это сатанинское отродье пытается кусаться, – пропищал гоблин, который стоял ближе всех к псу, как и все прочие, он был одет в черную одежду экзорцистов. А в руках держал большое помповое ружье.

– Так пристрели его, Гобен, – ответил долговязый парень с оружием, напоминающим косу.

К сожалению, Гобен не успел воспользоваться этим ценным советом. Собака совершила молниеносный бросок и впилась зубами в руку гоблина. Совершив этот укус, животное заняло прежнюю оборонительную позицию. Кровь из раны, хлынула ручьем на землю, сам же неудачливый экзорцист выронил ружье и начал кататься по земле, истошно крича, прижимая раненую руку к себе. Как ни странно, другие экзорцисты отреагировали на ранение своего коллеги пронзительным смехом, никто не попытался помочь раненому товарищу.

– Что, ушастый, песик-то кусаться умеет! – смеялся другой парень с повязкой на глазу и тяжелым автоматом в руках.

– Будет умничать, – поддержал его коренастый крепыш с огромным топором в руках.

Наконец, гоблин поднялся с земли, по щекам его текли слезы, он попытался остановить кровотечение своей одеждой и отступил назад, мыслей о том, чтобы поднять свое оружие, не было и в помине.

– Давай кончать эту шавку, Жерар, – обратился еще один юноша с пистолетами в руках к тому одноглазому.