Рита Харьковская - Миры и Судьбы. Книга первая

– Да ладно тебе, я видел тебя в момент рождения, и тогда ты была … гм … еще менее одета, – подмигнул Ангел, расправил крылья и растворился в жемчужной дымке …

***

В положенный срок Ольга родила мальчика. Его назвали Иваном, в честь деда, отца Ольги.

Еще через три года, в год, когда началась Первая Мировая Война, в семье родилась девочка. Людвиг назвал ее Вандой …

***

Все события, происходившие в мире, не волновали Ольгу, да и не сказать, чтобы сильно отразились на делах в поместье.

Благодатная земля Украины продолжала радовать урожаями, коровы доились и телились, лошади паслись на лугах, люди, живущие на землях поместья, были сыты, одеты, обуты, а значит, как думала Ольга, довольны и своим положением, и жизнью.

… все было так.

… до поры-до времени …

**

Две революции, произошедшие одна за другой, гремели и что-то меняли где-то там, казалось в другом мире. Все оставалось таким привычным и таким стабильным. Ольга всегда знала, что кто-то должен работать на земле, кто-то должен руководить и направлять, а значит, в мире всегда и все будет неизменно. Да и как могло быть иначе?

… Настал 1919 год …

Молодая женщина ранним утром вошла в свой дом …

Бабушка, как всегда, сидела у окна на любимом стуле, и снова что-то нашептывала в ушко девочке.

– Что ты расселась посреди комнаты? Не проехать – не пройти!

– Так в нашем доме где не сядь – будет посередине, – попыталась отшутиться старуха.

– Будь счастлива и благодарна мне, что у тебя на старости лет есть крыша над головой! – голос молодой женщины стал визгливым и неприятным. Но она успокоилась так же быстро, как и вспыхнула, и устало махнула рукой:

– Идите на улицу, погуляйте, мне нужно поспать после ночной смены.

Тяжелый труд на заводе, где можно было заработать хоть какие-то приличные деньги, изматывал ее физически и, что намного страшнее, морально.

Понимающие друг друга с полу-взгляда, старуха и девочка тихонько собрались и отправились на прогулку.

Уже сидя на парковой скамейке, приобняв правнучку, старуха спросила:

– Ну что, рассказывать дальше?

– Да, – тихо прошептала девочка и прижалась к своей прабабушке …

***

Рядом с малышкой незаметно присел Ангел.

– Что, крылатый, тоже мои сказки послушать прилетел? – улыбнулась ему Ольга.

– Да, я хочу знать, как тебе жилось в те годы, ведь я прилетал так редко.

– Редко, – согласилась старуха, – А нужен был часто …

– Прости, я не мог, – Ангел виновато опустил глаза.

– Давно уже простила ....

***

Все чаще Ольга ловила на себе враждебные взгляды.

Все чаще Людвиг куда-то уезжал на день, а то и два.

Муж становился с каждым днем все мрачнее, но Ольга продолжала прятаться от мира и от проблем ей непонятных.

Она оплакала умершего недавно отца и погибшего на фронте среднего брата, знала, что Стефан еще в начале семнадцатого года вернулся в Россию и теперь живет и работает в Петрограде … кем работает? где именно живет? этого Ольга не знала.

Когда попыталась расспросить о брате Людвига, тот вначале просто отмалчивался, а потом и вовсе сказал, что не надо ей пока ни о чем знать.

Ну не надо так не надо.

… у Ольги был ее муж, ее земля и ее дети, остальное значения не имело …

***

Однажды ноябрьским вечером Людвиг приехал домой злой и взбудораженный. Он велел уложить детей и сказал жене, что им нужно поговорить.

Вскоре Ольга пришла к мужу в библиотеку. Людвиг сидел в кресле, протянув ноги к огню камина и крепко, почти в нитку, сжав губы.

Он долго молчал, потом поднял на жену глаза:

– Ольга, нам нужно уезжать …

– Куда уезжать? Зачем?

– Поедем к Стефану, в Петербург, тфу, черт, в Петроград.

– Не поминай лукавого на ночь глядя, – автоматически ответила Ольга.

– Какого лукавого?! – громко и раздраженно спросил Людвиг. – Ты что не видишь, что «лукавые» вокруг нас … надо бежать, спасать детей и спасаться самим.

– Нет! Я никуда не поеду! Как же мой дом? Как же наша земля?

Людвиг смотрел на жену и не понимал, как она может быть такой слепой?

Неужели не замечает, что вырвавшиеся из под контроля крестьяне, уже разграбившие немецкую слободу, со страшными, дикими ухмылками, зыркают им в след. И что сдерживает до сих пор озлобившихся на весь мир людей – не понятно.

Но грабить больше некого, на очереди панский маеток, и это дело считанных дней.

– Ольга, нужно пошить себе, мне и детям пояса из ткани, ну такие, с карманами, упаковать в них золото и драгоценности. Мы уедем послезавтра, если до послезавтра доживем … никому ничего не говори, шей сама и сама собирайся. Детям тоже ничего не говори, не надо их пугать. У нас все должно получиться, Стефан уже нас ждет.