Евгений Кириленко - Путешествие начинается

– Да, Фил, я уже почти на месте. Что? Нет, это окраина Маунтевилля. Окраина, Фил, – Джесси прижимала телефон щекой к плечу, попутно пытаясь рулить одной рукой. Вторая была занята – шарила в бардачке в поисках влажных салфеток. – Окраина – это не значит конец цивилизации. Это хороший дом. Во сколько ты приедешь?

Мимо пролетел здоровенный внедорожник, яростно гудя клаксоном. Руль вильнул и едва не вылетел из пальцев Джесс.

– Черт, Фил, давай я позвоню позже. Иначе, боюсь, ты станешь вдовцом. Да, я не могу говорить по телефону и одновременно управлять машиной. Все, пока, умник, – она, наконец, нашарила салфетки, спихнула телефон на сиденье и глубоко выдохнула. Нужно срочно покупать беспроводную гарнитуру для мобильника. Если продолжать так рисковать, то в скором времени рядом с какой-нибудь дорогой появится мемориальная табличка с ее именем. Мимо промчался массивный грузовик с огромным прицепом и оставил за собой едкое облако черного дыма.

– Ох… Козел… – Джесс закашлялась и торопливо подняла ветровое стекло. Если бы эта темная туча вползла в салон, то она бы, наверное, потеряла сознание. Самое странное, что в детстве Джесс, наоборот, очень любила всякие автомобильные запахи, например, бензина, старой резины или машинного масла. Она специально ходила в гараж с дедушкой чтобы ощутить этот затхлый, пропитанный привкусом автомобильных покрышек воздух и посидеть внутри старого «Кадиллака Эльдорадо» – громоздкой машины, казавшейся маленькой Джесс настоящим чудовищем. Совсем скоро она снова увидит этот гараж – еще пару миль, и Джессика окажется возле дома родителей своей матери, небольшого коттеджа на западной окраине Маунтевилля. Теперь этот дом – ее наследство. Пару месяцев назад умерла его последняя собственница – сестра дедушки, и теперь Джесс являлась полноправной владелицей всего участка, который, надо сказать, был достаточно обширным.

В детских воспоминаниях Джесс этот дом выглядел как райский уголок. Все окружено яркой зеленью – подстриженные кусты, газон. В саду – тихо шепчущие кроны деревьев. Замечательный задний дворик, где дедушка специально для нее собрал качели. Наглухо закрытые сарай и подвал – туда ее никогда не пускали, пугая злобными гномами, похищающими детей. Но Джессика их никогда не боялась, ее саму не особо-то тянуло в темные недра подвала, где, скорее всего, живут пауки, а лестница – очень крутая и высокая, с которой можно неслабо шлепнуться вниз и переломать ноги. Как все это выглядит теперь? В доме она не была, наверное, лет десять. Бабушка с дедушкой умерли перед тем, как она поступила в университет. Сейчас же Джесс было двадцать восемь, она была замужем, и вопрос с жильем стоял остро как никогда.

Ее старый «Понтиак» жалобно звякнул подвеской о прореху в асфальте. Да, район явно нуждался в обновлении. Дороги, во всяком случае, здесь просто ужас. Так можно и вовсе остаться без машины. Джесс сбавила скорость и осторожно вползла в район дачных коттеджей. Еще немного и она будет на месте. Из глубин памяти медленно всплыли картинки из детства – как они с дедушкой едут с рынка на его чудном темно-зеленом «Кадиллаке», вокруг – солнечный пейзаж, отблескивающие в лучах окошки домов, сверкающий хром проезжающих мимо машин, улыбающиеся люди, поливающие газон и машущие им руками. Джесс покачала головой и почувствовала, что под ложечкой предательски засаднило, а глаза медленно наполнились слезами. Сейчас это место больше похоже на заброшенный город-призрак. Старые кривые деревья, серые дома с облупившейся краской. Никакого газона – только хаотично торчащие безобразные пучки травы. И почти ни одной живой души – лишь пару стариков, задумчиво сидящих на крыльце и покуривающих сигарету. За пятнадцать-двадцать лет это место превратилось в свалку. Интересно, дом ее дедушки тоже выглядит отвратительно? Скорее всего, да. Фил точно не захочет там жить, да и она вряд ли согласится переехать в такой ужасный район. Продать дом? Но кто его купит? Тем более за приличную цену. Ну, тогда хотя бы продать землю… Джессика растерянно заморгала. Наследство – это, конечно, хорошо, но зачастую, оно больше создает проблем, чем решает.

Когда Джесс въехала на самую крайнюю улицу, ее сердце сжалось и затрепетало. Спустя столько лет она снова оказалась здесь. До боли знакомый пейзаж, теперь уже не такой яркий и родной, но все еще прежний – те же дома, почти не изменившиеся заборчики вдоль участков, основательно поредевшая, однако вполне узнаваемая живая изгородь вдоль улицы.