Ольга Кава - Fenomeno. Чёрный цвет

Савину совсем не хотелось идти домой: Катерина задерживалась на работе. Журналист решил побродить по городу. На улице уже стемнело, и Георгий стал плохо видеть, а свет фонарей уже не помогал. Крепко держа шлейку Азора, Савин вышел на центральный проспект, прощупывая выступы тростью. Прохожие сторонились журналиста, аккуратно обходя мужчину.

Георгий задумался. Что же за цветные вспышки он начал видеть? Может реально ауры? Хотя Савин мало верил в это, но факт остаётся фактом: какая-то связь между цветами и настроением людей есть. Журналист начал рассматривать, вернее, пытаться рассмотреть силуэты прохожих. Ничего не происходило. Через некоторое время Георгий услышал громкий спор впереди. Ругались двое мужчин, а две женщины пытались их разнять. Ситуация стандартная: перепили, слово за слово, и понеслась.

Савин подошёл ближе. И вот тут началось самое интересное. Он увидел силуэты. Цветные силуэты. Мужчины «отсвечивали» синим. «Злость», – подумалось Георгию. Женщины «горели» фиолетовыми цветами. «А это страх». Савин не улавливал логики, но интуиция, анализ интонаций в голосе и цвета ауры давали чёткое представление о настроениях людей.

Журналист подошёл поближе к ссорящимся и скомандовал псу:

– Голос!

Азор сразу же залаял, и мужчины отвлеклись друг от друга. Савин протиснулся между ними с извинениями и заметил, что страсти моментально утихли.

– Ну вот. Главное вовремя отвлечь. Да, Азор?

Пёс гавкнул, будто ответил на вопрос. А может и не будто. Это мы животных не понимаем, а они нас понимают очень хорошо.

Хорошее настроение журналисту испортил проходящий мимо чёрный цвет. Такой же, как и тогда, в посадке, он видел вокруг Кати. Резкая боль пронзила его мозг.

– Да что ж такое? – взвыл Савин. – Это только на чёрный цвет?

Савин хотел пойти дальше, но какая-то невидимая сила потянула его за этой чёрной дымкой. Боль продолжала пульсировать, заставляя в полубессознательном состоянии идти за человеком. Савин заметил, как человек вышел на дорогу уже после слов из динамика светофора, что переход через улицу запрещён. Азор резко затормозил, не давая хозяину идти дальше.

Георгию вдруг пришла мысль, что опасность должна светиться красным цветом. Ничего такого не было, хоть и слышался приближающийся рёв моторов.

В это время Сашка Белоконь с надеждой смотрел на ярко светящиеся фары.

«Да, – подумал Сашка. – Вот она – смерть! Сама пришла!» Студент стоял на месте, не двигаясь, готовый уже умереть, но почему-то фары пронеслись мимо. Ошеломлённый он повернулся и понял, что мимо него проехало два мотоцикла. «Черт, не повезло!»

Журналист прислушался и осмотрелся. Казалось, машин пока нет. И пока редкие пешеходы возмущались поведением парня, Савин, не теряя времени, бросил шлейку пса и, под ругающийся лай приблизился к парню. Георгий выставил вперёд руку и ухватил того за рукав.

– Ну, – спросил Савин, – и что ты здесь забыл на красный сигнал?

– Ты кто? – Парень вообще поник, его планы рушились на глазах, месть не удалась. – Оставь меня в покое!

Парень вырвался из хватки странного мужчины, и вернулся на тротуар. Георгий пошёл следом, оставив без объяснений недоумевающих свидетелей странного действа. Слепой мужчина без страха вышел на дорогу и вернул задумавшегося парня на тротуар, в то время как ни один из прохожих даже не подумал помочь.

Сашка живо шагал по улице, а Савин спокойно следовал за ним, а вернее, за чёрной дымкой, окутавшей молодого парня. Азор послушно семенил рядом у правой ноги.

– Надо было сразу с крыши сброситься, – выругался Сашка.

Георгий услышал его фразу, и вдруг стал понимать, что к чему.

– Ты не понял? – закричал Белоконь, заметивший слежку. – Оставь меня в покое!

– Не оставлю, пока не передумаешь лишить себя жизни, – ответил журналист, попав в самую точку.

Парень остановился и повернулся к журналисту.

– Да кто ты такой, чтобы решать за меня, умереть мне или остаться?

– Я тот, который не хочет позволить тебе совершить самую большую глупость в своей жизни. И самую последнюю.

– Это моя жизнь! Моя!

– Да, но понимаешь, она, к сожалению, одна. И из-за чего?

– Она с другим целовалась. Она меня бросила! Я женится на ней хотел, а она с другим гуляла.

– Ну и флаг ей в руки, – сказал Савин.

– Нет, пусть бы поплакала, порыдала бы над моим телом.

– Ты идиот. Хоть бы о родителях подумал. Они единственные, которые любят тебя. Они бы точно рыдали. А твоя барышня и слезинки над тобой не прольёт, не обольщайся. Она бы стала ещё больше тебя презирать, за твою слабость. Отпусти её.