Генри Хопоу - Нонаме

Деваться ему было некуда, единственная дорога, которая была у него в запасе – тропинка через крапиву и борщевик, обросшая вокруг еще и непросветными деревьями-великанами, с виду которым было не меньше ста лет. У редкого туриста, проходившего по этой тропе могло складываться впечатление, что за ним наблюдают со всех сторон, и это действительно было так: сотни белок смотрели на заблудшего человека с веток, как камеры видеонаблюдения в супермаркетах, охраняющие свою территорию и отслеживающие перемещение. Одну из таких белок заметил Арчи и хотел было прикормить ее, но в карманах ничего съедобного не было, да и белка с непревзойденной грацией прыгнула на ветку другого дерева и попросту скрылась из виду.

«Какое удивительное создание, – подумал Арчи с восторгом и сожалением. – Будь у меня возможность так эффектно передвигаться по веткам, я бы запрыгал по веткам замой большой елки, как по спиральной лестнице Статуи Свободы и, добравшись до макушки, осмотрел местность и дозвонился бы до службы спасения. Одно радует – есть тропинка, а значит, здесь бывают люди… или бывали. Но для чего? Плевать! Смогу ли я дойти по ней хоть до кого-нибудь? А здесь водятся хищники?»

Испугавшись собственных мыслей, Арчи как с цепи сорвался и побежал так быстро, как не бегал в свои лучшие годы, когда еще его девственный рот не познал горького вкуса табачного дыма, от которого он все же смог отказаться относительно просто, чего не скажешь о спиртном.

Он бежал, боясь оглянуться, боясь увидеть за собой мчащегося за ним медведя или волка, высунувшего язык и оскалившего свои острые, как пики, клыки. В какой-то момент он даже услышал стремительный, нагоняющий его топот, или шорох, или еще чего. Он уже был уверен, что за ним что-то гонится, какое-то чудище из страшных снов и рассказов, которыми пугали его в детстве.

Заросли крапивы остались позади, а впереди сквозь редеющие деревья был виден еле различимый просвет, манящий к себе, как оазис.

Арчи решил, что это выход из леса и ускорился, а вместе с ним и ускорилось чудище, нагоняя свою очередную жертву. Ему даже вспомнилась та тварь Стрыга из сериала про волосатого блондина, пьющую человеческую кровь и ужасную настолько, что, увидев ее один раз, лишишься дара речи навсегда.

Выбегая из леса, он все-таки поддался искушению обернуться назад и посмотреть этой твари в лицо, ну или в морду, будто это было последнее желание приговоренного к смертной казни, но никого и ничего не обнаружил.

«Пронесло», – подумал он и в этот самый момент запнулся о корень, торчавший из земли, и полетел головой вперед, попутно прощаясь с жизнью и желая приятного аппетита спрятавшейся в тени листвы твари.

Проснулся Арчи спустя несколько минут после своего сокрушительного падения примерно в пяти метрах от корня, из-за которого болело все тело. Особенно сильно болела левая ступня, вызывая приступы шока. Ступня прямо горела.

Арчи подумал, что переломал все пальцы и теперь ему придется ползти навстречу своему спасению или же смерти. Он лежал и никак не мог решиться посмотреть на больную ногу, вдруг чудище отгрызло ее и сейчас сидит за деревом, смотрит на свою жертву и причмокивает, жуя большой палец и выплевывая косточки и ногти, как шелуху от семечек?

Никакого чудища и в помине не было. Точнее оно было, но только в голове и разыгравшейся фантазии Арчи. Он сам пошел навстречу собственным фобиям и дал им возможность нарастить и преумножить силу страха, все сильнее и сильнее сводящего с ума своего владельца.

Взяв себе в руки и переборов те самые страхи, он заставил себя взглянуть на больную ногу. Она была в крови, но никаких признаков переломов не было, все пальцы с легкостью шевелились, правда на мизинце был задран ноготь. Теперь он понял, чем была вызвана жгучая боль.

Арчи встал, отряхнулся и позабыл о все своих травмах – он увидел невероятной красоты природу, которую раньше видел только на картинках школьных учебников и по телевизору, но увиденные пейзажи казались ему знакомыми до глубины души.

Песчаный пляж шириной около восьмидесяти метров, расстилающийся на несколько километров вверх и вниз по течению от небольшой, но не менее красивой речушки. Песок, переливающийся на солнце всеми цветами радуги, грел босые ноги, желающие зарыться в него по колено. В речке плескалась рыба, на которую вели охоту местные чайки, взлетающие, пикирующие, производящие всплеск воды и довольно улетающие со своей добычей в клюве. Некоторые рыбешки выпадали из клювов и, изгибаясь, летели обратно в воду, но так и не долетали, поскольку их тут же на лету подхватывали другие чайки прямо перед водной гладью. В какой-то момент пара птиц не поделила улов, и завязалась драка. Из реки поднялся столп воды, а крик чаек донесся до горизонта.