Мария Елифёрова - Странная любовь доктора Арнесона

– Всему своё время, доктор, – ответил Каннингем и прошёл в приёмную.

Плюхнувшись на уже знакомый ему кожаный диван, он скользнул взглядом по африканским статуэткам – чёрным, угловатым, уродливым, скалившим зубы с полок. Кому может нравиться такое искусство? Может, они нужны для каких-то тайных магических обрядов?

«Я превращаюсь в охотника на ведьм, – с мрачной усмешкой подумал про себя Каннингем. – В двадцатом-то веке!»

Впрочем, он и был охотником на ведьм, и одну ведьму он собирался поймать во что бы то ни стало. Как бы её ни звали – Каролина Крейн или Стивен Роу.

Предмет его размышлений переступил порог приёмной.

– Добрый день, инспектор, – сказал Роу, нахлобучив свою шляпу на черноликого идола. – Что вы у нас опять забыли?

– Ваше алиби, мистер Роу, – холодно улыбнулся Каннингем. – У вас его нет.

– То есть? – брови Роу приподнялись. Инспектор похлопал по сиденью дивана.

– Да вы не стойте, в ногах правды нет. А правду я очень надеюсь услышать. Вы были на хуторе «Мельница» в деревне Тидмарш, графство Беркшир, так?

– Так, – Роу кивнул, явно стараясь понять, куда он клонит.

– А доктор Арнесон в это время находился в Оксфорде у своего друга Мэтью Лоуэлла, так?

Снова кивок.

– Но только в доме мистера Стрейчи, у которого вы гостили, была также некая Дафна Бейвуд. Леди, которая ходит в мужской одежде и курит трубку. И она проживает как раз в Оксфорде. И именно в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое она, по её утверждению, поссорилась с кем-то из гостей и уехала обратно в Оксфорд. В Оксфорд, мистер Роу! Ближайшая железнодорожная станция от «Мельницы», где тогда проживал мистер Стрейчи – это Пангберн. Оттуда до Оксфорда около часа езды.

– И что? – не очень уверенно переспросил Роу и запоздало присел на краешек дивана. Каннингему удалось сбить его с толку, это было заметно.

– А то, – инспектор торжествующе поднял указательный палец, – что мисс Бейвуд живёт одна, и никто не может подтвердить, чем она занималась в ту ночь. Вполне возможно, она и не подозревала, во что вы её втягиваете. Вы просто попросили её устроить безобидный розыгрыш – незаметно подложить рождественский подарок вашему коллеге по такому-то адресу. Поскольку мисс Бейвуд представительница богемы, где любят всякие авантюры, её эта просьба не удивила. Она с удовольствием пробралась в дом Лоуэлла и оставила в комнате Арнесона пакет, который вы ей передали. Думаю, суд признает её невиновной – она, очевидно, добросовестно заблуждалась насчёт ваших мотивов и содержимого пакета.

Роу был бледен, как полотно.

– Вы сошли с ума, – дрожащим голосом проговорил он. Инспектор встал с дивана и навис над ним.

– Я уже привык это слышать в течение последнего месяца. Может быть, я и сошёл с ума, но в сумасшедшем доме окажетесь вы, и я приложу все усилия, чтобы вас туда упекли. Видите, я в непростом положении, мистер Роу. Я не могу арестовать вас за убийство Каролины Крейн, потому что вы её не убивали. Вы не можете доказать мне, что вы не Каролина Крейн, потому что ваше рождественское алиби гроша ломаного не стоит. Но не думайте, что я позволю существу вроде вас безнаказанно разгуливать на свободе. Я поставлю на уши всех психиатров Лондона – расскажу им и про Парацельса, и про истории о колдунах, и про страсть к подглядыванию. Посмотрим, как вы займётесь вашей магией в палате для буйных.

– Прекратите, – раздался голос Арнесона. Доктор стоял на пороге приёмной, скрестив руки на груди. От едва сдерживаемой ярости лицо его налилось кровью, глаза казались пуговицами из синего стекла. В окружении свирепых лиц африканских статуэток он казался предводителем воинства потусторонних духов, древним разгневанным божеством.

– Стивен, – повелительно обратился он к Роу, назвав его по имени, – выйдите. Я сам объяснюсь с нашим визитёром.

Роу поднялся и молча выскользнул из приёмной. Арнесон посторонился, пропуская его, и снова загородил проход.

– Что это значит, разрешите поинтересоваться? – требовательно спросил Каннингем. – Почему вы вмешиваетесь?

– Потому что Роу невиновен.

– Позвольте вам не поверить, доктор. Все улики указывают на него, а вы по какой-то причине его выгораживаете. Неужели он настолько ценен для вас, что вы готовы простить ему издевательства и шантаж? И даже то, что вы из-за него побывали в камере?

Арнесон выдохнул сквозь зубы.

– Вы слишком умны, инспектор. Или недостаточно умны. Или то и другое вместе. Роу, безусловно, не особенно хороший человек, вернее, я и сам не могу понять, хороший или плохой. И со мной он поступил не очень-то красиво. Но он не был Каролиной Крейн и не подбрасывал мне посланий от её имени. В этом он невиновен.