Говард Мейсон - Архив кошмаров I. Безысходность. Рассказы 1-3

– So! – Вика продолжала взбалтывать бренди. –If this is familiar to you, then you know how you can be wrong now! 26 26 – Итак, если вам это знакомо, то вы знаете, как вы можете ошибаться сейчас.

– She’s a thing! 27 27 – А она ничего! – Ирландец посмотрел в сторону Альберта.

Затем встал и, пройдя через всю комнату, приблизился к Вике и остановился. Вика сделала небольшой глоток и облизнула губы. В этот же момент Ирландец взял из её рук стакан и, продолжая смотреть в её глаза, сделал глоток и произнес:

– Divinely! 28 28 – Божественно!

Вика продолжала улыбаться. Юра сжал кулаки.

– Horosho! – внезапно с сильным акцентом произнёс Ирландец и повернулся к Альберту. – Deal! 29 29 – Договорились!

– Вот и замечательно! – Альберт развёл руками и, как только Ирландец повернулся к нему спиной, послал Вике воздушный поцелуй. – Мы ещё тут посидим! Вы идите! Идите! Развлекайтесь! А ты Юра тогда зайди днём! Обсудим всё ещё раз окончательно.

– Как скажете, Альберт Геннадьевич! – Юра попытался улыбнуться.

Все начали расходиться. Направляясь со своей девушкой к выходу, Юра заметил, как Ирландец провожает Вику взглядом, а она непрерывно смотрела на иностранца. Уже за дверью почти возле лестницы она, наконец, посмотрела в глаза Юре. Но умиротворения не наступило. Он лишь развернулся и быстро спустился вниз.

– Подожди! – крикнула Вика и побежала за Юрой. – Ты серьезно?

– Не понял! Что происходит? – удивился Вадим.

– Пошли уже! – Лёня слегка толкнул своего друга, и они стали спускаться вниз в главный зал ночного клуба «Парадайз», где вовсю бурлила ночная жизнь, и где полупьяные и обкуренные тела пытались двигаться в такт музыке, называя это танцами.

В этот же момент Альберт Геннадьевич встал и подошёл к столу с алкогольными напитками. Сегодняшний день был воистину тяжёлым и закончился именно так, как он и планировал. Он слишком хорошо знал своего друга и был уверен, что тот в последний момент засомневается. И неожиданное выступление Виктории, которое удивило и самого Альберта, сыграло на руку. Но сомнения одолевали и самого Альберта. Ограбление, которое должно было совершиться в ближайшие дни, на самом деле, вызывали у него огромные опасения. Опасения и разочарования. Альберт был стар. Он это прекрасно понимал. И подобные авантюры не приносили уже ему никакого удовольствия. Особенно после рождения внучки Маши. Слишком много крови и слишком много жестокости выпали на его долю в лихие девяностые. Сейчас, вспоминая, каким он был раньше, Альберт почти был согласен с тем, что каждый седой волосок на голове – это расплата за все его поступки. Поступки, которыми если Альберт и не гордился, но с уверенностью мог сказать, что сделать так было необходимо. Но теперь с каждым новым днём, он всё чаще думал о том, чтобы окончательно уйти на покой и оставить весь этот бизнес. Покой Альберту был необходим. Но долг красен платежом. И отказать Ирландцу в услуге он просто не мог. Но, помимо этого, была у Альберта одна тайна. Тайна, которой он не собирался делиться ни с кем. По крайне мере пока.

31 августа. 00:05

В накуренном двухэтажном гараже, освещаемом лишь лампой над столом, стояла невыносимая жара. Кондиционер сломался буквально на днях, но у Юры не было времени и желания купить новый. Он и трое его друзей уже целую неделю разрабатывали план ограбления антикварного магазина «Нифертити», находящегося почти в центре города. Магазином владел некий Михаил Куба – русский с весьма странной фамилией и таинственным прошлым, о котором никому не было известно. Из старенького радио, оставшегося от прежнего владельца и ещё работающего, внезапно заиграла «Ave verum corpus» Моцарта. Последние два часа Юра находился словно в другом измерении. Его мысли были заняты предстоящими делами. Но как только заиграла мелодия, будто сработавший выключатель, Юра спустился с небес на землю. Мелодия напомнила ему, как он, будучи ещё сопливым юнцом, смотрел со своим дедушкой, единственным человеком, который его любил так откровенно и так честно, христианский ТВ-канал, где хор мальчиков какой-то католической церкви исполнял эту песню. Юра задумался. Мозг посылал ему сигналы, что-то напоминающие о слезах, и Юра мог бы заплакать, если бы он помнил, как это делается. Вместо этого он достал из смятой пачки последнюю сигарету и, чиркнув зажигалкой, смачно затянулся.

Юра заметил, что в чашке на столе ещё не допит кофе. Он выплеснул остатки в ведро, стоящее рядом, и подошёл к кофе-автомату, который Лёня подарил на годовщину его отношений с Викой. Он поставил чашку и нажал на кнопку. Автомат загудел, и коричневая жидкость не спеша стала заполнять чашку. До этого Юра довольствовался лишь растворимым кофе. Но, будучи единственным мажором среди всей их шайки, Лёня смог привить любовь Юры к подобным вещам, в том числе к хорошему кофе. Лёня был необычным мажором, не таким, каких Юра привык встречать. Слишком воспитан, слишком умён и слишком неподходящий для подобной работы. Даже по статусу. Юра периодически задумывался: и за каким чёртом его занесло работать на Альберта? Но Юра не получал ответ не только от своего сознания, но даже от самого Лёни. Факт – подобную работу его друг делал ничуть не хуже оставшихся членов команды. За это Юра его и уважал. Автомат издал шипящий звук и отключился. Юра обхватил чашку двумя руками и поднёс ко рту. Вдохнув несколько раз аромат арабики, он сделал небольшой глоток.