Евгений Лыков - Я назову ее – Земля

– Пап, а я научусь выращивать живых существ? А это сложно? Пап, а ты долго этому учился? А меня скоро этому научат?

Младший оседлал любимого конька, и вопросы посыпались один за другим, как метеоры с неба.

– Стоп, стоп, стоп. Младший. Не спеши так. Со временем ты всему научишься. Запасись терпением и старательно учись. И тогда ты всё сможешь. А если что-то будет не получаться, обратишься к старшим братьям. Сат и Тарх с радостью помогут. Если они не смогут – спросишь меня. Запомни, всё у тебя получится. Главное – не сдавайся.

Младший со светящимися от радости глазами, но плотно сжатыми губами торопливо закивал.

– Ну, вот и отлично. Я, пожалуй, тебя оставлю, а то твоя мама заждалась меня. И, кажется, хочет мне что-то сказать. Да и у тебя сейчас будут гости. Опустив наконец озадаченного последним замечанием сына на пол, хитро подмигнув ему и ободряюще похлопав по плечу, отец направился в сторону улыбающейся Лады. По случаю праздника, а это был действительно праздник для всей семьи, она облачилась в свою самую любимую тунику и заплела свои тёмные волосы в длинную косу, которую так обожает Свар. Лада очень хотела произвести впечатление на мужа, и, кажется, ей это удалось.

Тем временем в паре метров от мальчишки раздался громкий хлопок и даже, кажется, полыхнуло пламенем. Из появившегося портала выпрыгнула совсем юная синеглазая девчушка с копной русых волос на голове, одного возраста с Яром.

– Ты что, из вулкана сюда переместилась? – Яр помахал ладонью, развеивая пепел, залетевший из портала, и затараторил: – Леля, ты всё-таки пришла! Леля, ты всё пропустила! Я даже описать не смогу! Это нужно было видеть! Это такое…

– Да видела уже, – отмахнулась девчонка. Не одни вы планеты строите.

– Пошли, я покажу мой планетоид. Представляешь, в нём уже есть Искра, и он живой, – мальчик схватил её за руку и потащил к изображению. Но девчонка решительно пресекла попытку тащить себя к заурядному изображению какой-то там планеты.

– Эй, не так быстро, младший!

Малыш надул губы: – Никакой я тебе не младший. Меня так только папа и братья могут называть. И, между прочим, я тебя старше.

– Ну ладно, не дуйся. Я просто хотела сказать, что смотреть на объёмное, даже осязаемое изображение, – это неинтересно. Есть идея получше.

С этими словами девчушка лукаво улыбнулась своими глазами-озёрами. Взглянув в эти хитрющие глаза, Яр подумал, что в последнее время его жизнь стала слишком спокойной и размеренной. И что давненько он не вытворял что-нибудь этакое, непредсказуемо-захватывающее. Приключения, в конце концов, сами себя не найдут.

Раскалённая добела поверхность планеты кипела. Тут и там поднимались из глубин газовые пузыри и лопались, разбрызгивая во все стороны горячую магму. Лавируя между взрывами раскалённых пузырей и почти касаясь бурлящей субстанции, Леля летела над поверхностью.

– Яр, догоняй! Что ты отстаешь? Летать разучился?

Мальчик летел совсем немного позади смеющейся девчушки и ничуть не обижался на её насмешки.

Наконец, они остановились над волнующимся морем магмы. Взгляды обоих устремились на восток. Там, на востоке, над горизонтом медленно и величественно, поднималось молодое солнце этой системы. Маленькая, желтоватая, но очень яркая звезда, казалось, обнимала своими лучами новорождённую планету, словно баюкала собственного ребёнка.

– Яр, ты представляешь, мы видим первый рассвет над твоим миром. Пусть он не такой красивый, как на атмосферных планетах, нет такой игры красок и оттенков, но он… Он первый, Яр, он самый первый. Когда-нибудь ты вырастешь. Выучишься. И станешь великим демиургом. Ты превратишь этот пустынный шар в чудесный сад. И ты будешь любоваться рассветами над своим садом. Их будет много. Невообразимо много. Но такого уже не будет. Этот только один.

Сердце Яра рвалось из груди. Его переполняла радость. Впечатлений накопилось столько, что казалось, эмоции просто разорвут. Можно было бы подумать, что если дэвы не чувствуют ни жар, ни холод, ни взрыв сверхновой, то и чувств с эмоциями у них быть не может. Нет, это только тела у них такие непрошибаемые. А души, или, как их называют сами дэвы, – «Искры», у них те же, какие были у их далёких предков, что бегали с дубинами по родной планете и охотились на диких зубастых и клыкастых животных. Души всё такие же нежные и ранимые. Точно так же дэвы испытывают радость, грустят, любят.

Мальчик, дрожащим от избытка эмоций голосом, запинаясь, произнёс: