Тэсс Михевич - Курок и калла

Ши стояла перед сложным выбором, где одна сторона всё-таки серьезно перевешивала другую. Пользоваться магией она себе запретила по этическим соображениям – очень больно было сознавать, что каждая частица магии, созданная рукой Ши, так или иначе причиняет страдание матери – оскверняет её, губит память и предаёт идеалы.

– Нет, – прошептала Ши, плетясь за Лирой следом, – нет-нет-нет! Я не буду! Должен быть другой выход…

Лира упала рядом с обугленным телом – смотреть на него без отвращения не получалось. Тело явно принадлежало девушке: хрупкое телосложение, длинные волосы, которые огонь не успел пожрать целиком; остатки длинного платья, облепившие округлые бёдра. Лира подавила в себе желание убежать – вместо этого она дрожащей рукой притронулась к шее и пощупала пульс.

– Жива! – воскликнула Лира, одним движением вскакивая на ноги. – Ши, нужно вызывать ведьм. Они её доставят в больницу. Они окажут ей первую помощь. Ши, ты же можешь…

– Я могу их вызвать, но я не буду пользоваться магией, Лира! Я не… могу.

Лира угрюмо кивнула и спустила шляпку чуть пониже на лоб. Ши сделала несколько шагов по направлению к девушке, присела рядом, внимательно всматриваясь в черты её чернеющего лица.

Неожиданно девушка закряхтела, выплёвывая пепел. Ши отшатнулась, но в то же мгновение лежащая девица прошептала что-то, что поначалу Лире показалось набором шипящих звуков.

– Скажи еще что-нибудь! Скажи мне, что ты знаешь! – закричала вдруг Ши, хватаясь за плечи девушки, тормоша её из стороны в сторону, причитая и угрожая одновременно.

Лира оттащила сестру подальше от обгоревшей девушки, попыталась успокоить внезапно взбесившуюся Ши, но та её совсем не слушала, вместо этого всё её естество было поглощено рассматриванием подозрительного тела, до которого никак не могли добраться прибрежные волны.

Ши ошалело смотрела прямо перед собой, переваривая, отвергая, осознавая информацию, только что сказанную этой девчонкой. Лира попыталась поднять сестру за руки, но Ши была слишком слаба для того, чтобы куда-то подниматься – тело её не держало.

Девушка на берегу вдруг вспыхнула вновь, загорелась как прежде – только на этот раз было совершено не ясно, откуда произошёл поджог. Казалось, тело загорелось само, как свечной фитиль, к которому ненадолго поднесли пламя.

– Нужно вызвать ведьм. Срочно! – жестко пробормотала Ши, поднимаясь на ноги.

Её некогда чистое и идеально выглаженное светлое платье в зелёный горошек сейчас было облеплено пеплом, сажей и песком. Наскоро отряхнувшись, Ши осмотрелась в поисках телефона.

Рядом с Гостиницей была будка, предназначенная для звонков и переговоров. Не долго думая, Ши метнулась к будке.

У самой Гостиницы её к месту пригвоздили слова, сказанные спокойным, ровным тоном с лёгкой ноткой беспечности:

– Не надо никаких ведьм. Я вылечу пострадавшую сам.

Ши замерла. Обернулась, бледнея с каждой секундой всё больше. Лира, видевшая её хрупкую фигуру издалека, всё же заметила, как сильно та перепугалась. Бросив взволнованный взгляд на девушку, Лира решила всё же узнать, чего так испугалась её сестра, а потому, не думая больше ни о чем, она мигом побежала к будке.

Ши в страхе разглядывала фигуру человека, закутанного в тёмно-синий плащ. На голове человека была фуражка – но к ведьмовской атрибутике причислить этот головной убор было сложно. Да и плащ только в очередной раз доказывал, что к разряду ведьм этот человек не принадлежит.

– Так… это вы? – выдавила из себя Ши, оступаясь на ровном месте.

– Вероятно, я, – улыбнулся человек. – Меня зовут Песоко. Я новый постоялец Гостиницы. Очевидно, обо мне вам что-то известно?

В этот момент подбежала Лира, сразу же поинтересовалась у сестры, как она и что с ней, а когда та с трудом ответила, что всё хорошо, Лира наконец-то переключилась на незнакомца.

На неё он не произвел практически никакого впечатления. Ещё бы! У него совершенно не связывались элементы одежды между собой: длинный тёмно-синий плащ, обмотанный вокруг его тощего тела несколько раз на манер пелёнок, фуражка, больше смахивающая на пилотку с козырьком – и это безобразие было цвета морской волны (и выглядело так, словно волна фуражку уже изрядно пополоскала).

Да и внешность этого незнакомца особо не располагала к общению или хотя бы банальной симпатии: лицо у него было непроницаемое, будто неживое, волосы из-под фуражки торчали соломенные, а губы скукожились в одно большое розовое пятно наподобие бумажного гофрированного веера.