Андрей Соловьев - Письмо для торговца Чжао

– Другое? Какое ещё другое?! – насторожился Дроздов, .

– Так, ерунда. Ничего интересного. Не бери в голову. Ну, что ты завёлся, в натуре? Давай, рассказывай лучше, кого из наших встречал..

– Да никого я не встречал. Саня, ответь мне честно. Ты что, подсел на какое-то шириво? Я угадал? Что, в самую точку? Старик, ты должен мне всё рассказать. Прямо сейчас.

– Лёха, ты просто погнал! – возмутился Третьяк, останавливаясь на светофоре, – Ляпнул, в натуре, как в лужу пёрнул! Какое там шириво? С детства боюсь уколов. Кроме травы, никакой наркоты в жизни не пробовал. Вот те крест! – и Саня, перехватив левой рукой руль, размашисто перекрестился.

– Тогда чего ты ходишь вокруг, да около?! Говори уже конкретно, в чём дело. Или забыл, что я врач? Плохого точно не посоветую.

– Старик, спасибо. Я тебе верю. Только и ты мне поверь – не нужно тебе встревать в это дело. Как говорится, меньше знаешь – лучше спишь. Вот это как раз тот самый случай. И медицина точно здесь не поможет.

**********

Похоже было, что Саня не врёт, и причины его нездоровой бледности не так очевидны, как могло показаться на первый взгляд. Однако же, причины какие-то были, и теперь Алексею казалось, что он проживёт сегодняшний день напрасно, если тотчас не докопается до истины. Не придумав другого способа, Дроздов принялся донимать Третьяка назойливыми расспросами, пытаясь нащупать ответ, что называется, методом тыка.

– Может, ты денег кому-то должен? Тачку чужую разбил? Бандюки напрягают? Грузят менты?

Третьяк на всё отвечал односложным «нет» или просто мотал отрицательно головой. Промчавшись по центру, белая Хонда обогнула Казачью гору и понеслась вдоль высокого обрывистого берега по длинной дороге, ведущей на север. Любопытство Дроздова достигло точки кипения. Дом, где они с Иришкой снимали квартиру, скоро покажется за поворотом, а к разгадке он не приблизился ни на шаг. Не зная, как развязать язык собеседнику, Алексей решился сыграть ва-банк. Придав лицу выражение благородного негодования, он произнёс трагическим голосом Гамлета :

– Знаешь, что? Спасибо, чувак, что подвёз. Как говорится, приятно было свидеться. Но если ты мне сейчас не скажешь, в чём дело, считай, что это наша последняя встреча!

И тут же добавил другим, доверительным тоном :

– Кто бы сказал мне лет пятнадцать назад, что у нас друг от друга будут секреты.. Ни за что б не поверил.

Но Третьяк молчал, сжав до ниточки тонкие бледные губы. И только снова мотнул головой в сторону. Алексей перевёл дыхание и в сердцах махнул рукой, давая понять, что разговор окончен.

– Ладно, Санёк. Не хочешь – не говори. Действительно, кто я тебе такой? Столько лет прошло. И вообще..

В эту минуту Третьяк, не говоря ни слова, резко свернул направо в первый попавшийся двор, проехал между беседками и песочницей в дальний угол, где старые вязы бросали на пыльный асфальт ажурную тень, и заглушил мотор. Из красной пачки с голубой надписью «Magna» он выудил две сигареты, сунул одну в рот, а вторую протянул Дроздову. Какое-то время оба молча курили, пуская синий дым в открытые окна. Третьяк стряхнул за окно пепел и промолвил негромко, глядя прямо перед собой, словно по-прежнему ехал по трассе :

– Лёха, как ты не можешь въехать? Ради старой дружбы я и молчу.

– Не въезжаю, в натуре. Это как понимать? – озадачился Алексей.

– Да вот так. Друга терять неохота. И так восемь лет не виделись. А если я всё расскажу, тебя сразу сдует. Скорее всего, навсегда. Я же знаю. Кому нужны чужие проблемы? Особенно такого рода.

Дроздов повернулся к старому другу, вытянул руку и крепко сжал прохладную, вялую, словно лишённую жизни, ладонь.

– Саня. Смотри мне в глаза. Да сними ты уже эти долбаные очки!

Свободной рукой Лёха сам ухватил очки за дужку, сорвал с белого лица чёрные стёкла и бросил вперёд на панель к ветровому стеклу :

– Смотри мне в глаза, старик. И слушай. Не знаю, как ты жил эти годы и чем занимался. Даже если ты банк ограбил. Да мне насрать. Понимаешь? Я ж по любому на твоей стороне.

Третьяк помолчал с минуту, затягиваясь душистой Магной. Через зелёное кружево старого вяза пробивались солнечные лучи, играя на бледных щеках яркими бликами. В тихом нагретом воздухе хорошо было слышно, как жужжат над цветочными клумбами неутомимые пчёлы с оранжевым грузом пыльцы на глянцевых лапках.

С другой стороны двора доносились весёлые крики :

– Серёга, скинь с балкона жёлтую сумку! Да, большую, хозяйственную. Я на «Речник» сгоняю за пивом. Балдыся сказал, «Жигулёвское» разгружают. Он уже очередь занял.