Тим Ваггонер - Мифотворец [litres]

Будучи онкологом, Лена понимала разницу между пассивным и агрессивным лечением.

– И как же исцелять агрессивно, мой господин?

Вместо ответа Пеан открыл дверь и вошел в кабинет. Лена последовала за ним.

На столе сидела привлекательная женщина с прямыми светло-каштановыми волосами. На ней красовались очки в черной оправе и серьги-кольца. Зимнюю куртку и рубашку она сняла заранее, оставшись в джинсах, ботинках и белой майке. На плече у нее была потрясающая татуировка – детально прорисованная реалистичная голова индийского слона с узором из извилистых переплетенных синих линий на фоне розовато-сиреневой шкуры. Как врач Лена не одобряла татуировки. По ее мнению, слишком высок был риск инфекции. Но она вынуждена была признать, что эта татуировка великолепна. Однако приблизившись к пациентке, Лена поняла, что с восторгами поторопилась: кожа вокруг рисунка покраснела и опухла.

Пеан со скучающим видом посмотрел на татуировку, после чего перевел взгляд на женщину и выдавил улыбку.

– Как твое имя? – спросил он так равнодушно, будто ответ его ничуть не интересовал.

– Тера, – неуверенно отозвалась женщина и посмотрела на Лену.

Та попыталась ободряюще ей улыбнуться.

– Тебя беспокоит татуировка, – сказал Пеан.

Тера кивнула.

– Я закончила ее пару дней назад, и все было нормально. Я постоянно хожу в один и тот же салон, раньше никаких проблем не было, но вчера вечером она начала чесаться и… – Она умолкла.

– Я могу облегчить твой дискомфорт, – проговорил Пеан, – но взамен ты должна поклясться мне в верности и прийти, когда я тебя призову. Ты согласна?

Все это он проговорил без воодушевления, словно актер, которому надоела роль.

– Да, если хотя бы половина того, что про вас говорят, правда, то…

– Все, что про меня говорят, правда, – перебил Пеан. – А теперь, пожалуйста, не двигайся.

Вынув из кармана кадуцей, он коснулся им татуировки. Жезл засиял золотистым светом, но тут женщина резко втянула воздух, будто кадуцей причинил ей боль. Пеан нахмурился и сосредоточился. Сияние стало ярче, а женщина закричала. Отшатнувшись от кадуцея, она накрыла татуировку ладонью, словно тот ее обжег.

Лена не могла понять, что происходит. Неужели Пеан в таком скверном настроении, что по оплошности причинил женщине вред вместо того, чтобы исцелить ее. Лене захотелось схватить Пеана за руку и оттащить его от пациентки, чтобы он не ранил ее еще сильнее, но она заколебалась, опасаясь реакции рассерженного Пеана на ее вмешательство. Однако теперь Пеан выглядел скорее заинтересованным, чем сердитым. Он осторожно взял Теру за запястье и убрал ее ладонь с плеча. Кожа выглядела здоровой, но татуировка уже не изображала слона. Форма и цвета менялись. Появился новый рисунок – перед мольбертом стояла девушка и рисовала, похоже, Пеана.

Все время, пока трансформировалась татуировка, Тера кривилась от боли, однако когда перемены завершились, она выдохнула с облегчением, словно боль утихла. Теперь она удивленно взирала на новый рисунок у себя на коже.

– Кто это? – спросила она, потом взглянула на Пеана. – Она ведь вас рисует, да?

Пеан улыбнулся и наклонился, чтобы присмотреться к татуировке поближе.

– Да. Как интересно.

Спустя мгновение он выпрямился и обратился к Тере.

– Пожалуйста, прими мои извинения. Это… – он взглянул на Лену, – как в вашей терминологии называются непредвиденные последствия медицинского вмешательства?

– Побочный эффект, – подсказала она.

Кивнув, Пеан повернулся к Тере.

– Он самый. Я с радостью восстановлю первоначальное изображение.

Он снова поднес кадуцей к плечу, но Тера вытянула руку, остановив его.

– Пожалуйста, не надо! Я бы хотела оставить эту татуировку. Она… особенная. – Она посмотрела на новый рисунок с почти мечтательной улыбкой. – Она означает, что теперь я принадлежу вам.

Пеан не стал ее разуверять. Тера оделась и перед уходом пообещала, что расскажет о Пеане всем знакомым. Затем она вышла из кабинета, потирая плечо сквозь ткань куртки.

Пеан закрыл за ней дверь и повернулся к Лене. Он выглядел воодушевленным.

– К чему все это было? – спросила Лена.

– Когда я побеждаю себе подобных, мои силы растут. Кадуцей – продолжение моих сил, и он использовал татуировку этой женщины, чтобы передать послание: образ моего творца.

Лена должна была бы удивиться, что у Пеана есть творец, причем, судя по всему, человек, но ревность мучила ее так, что она не могла думать ни о чем другом. Она его помощница, приближенный к нему человек, его… жрица . Да, вот кто она. Жрица Пеана. Никто не может занять ее место. Она не позволит!