Тим Ваггонер - Мифотворец [litres]

Правая рука, словно сама по себе, поднялась, и заключенный в металл палец коснулся двери. Вспыхнула крохотная искорка, и дверь начала подниматься.

Джеффри помнил слова Адамантины: палец перчатки не даст ему сил управлять электричеством, но приведет его к Мифотворцу. Очевидно, «приведет» заключало в себе способность расправиться с любыми барьерами между ним и его целью. Надо иметь в виду.

Как только дверь начала подниматься, слепящий изнутри свет угас, и Джеффри снова смог нормально видеть. Когда щель расширилась достаточно, он пролез в нее на корточках, а оказавшись в гараже, выпрямился и огляделся. Здесь стояли две машины, оборудование для ухода за газоном и прочий хлам. Но внимание его привлек оборудованный под рабочее пространство угол: мольберт, холст, стол, заваленный тюбиками с краской и банками с кистями. Несмотря на то, что в голове больше не пылал свет, Джеффри ощутил поток силы и сразу понял, что нашел именно то место, где Мифотворец творила оживившую богов магию. Сама она – Джеффри с удивлением увидел девушку, которая на вид только-только окончила школу, – стояла у ведущей в дом двери и смотрела на него усталыми мутными глазами так, будто сомневалась, что он ей не чудится. Джеффри понимал, что нужно хватать ее, пока она не подняла шум и не перебудила других обитателей дома, но теперь немного растерялся. В конце концов, ему раньше не доводилось никого похищать.

– Ты кто? – сонно спросила девушка.

Создавалось впечатление, что она вот-вот упадет и уснет.

Джеффри удивился вопросу. Он думал, что она завопит, чтобы он убирался из гаража, а не спросит, кто он такой.

– Я Джеффри, – ответил он.

– Привет, Джеффри. Я Рене Мендес. – Она слабо улыбнулась, но улыбка тут же пропала, будто отнимала слишком много сил. – Ты настоящий или я сплю?

Джеффри даже и не знал, что ответить.

– Э, вроде как настоящий.

Совсем не так он все это представлял. Он думал, что ворвется, схватит ее в охапку и потащит к машине, пытаясь одновременно зажимать ей рот, чтобы никто не услышал происходящего. Но она так устала, что едва осознавала его присутствие, и оно ее уж точно не беспокоило. Поскольку Рене, вроде, была не прочь поболтать, Джеффри решил этим воспользоваться.

– Я здесь по поручению одного из твоих… детищ. Она женщина с серебряной кожей, называет себя Адамантиной.

Рене немного подумала. Ее веки несколько раз норовили закрыться, но снова поднимались. Джеффри не удивился бы, если бы она легла прямо на пол, свернулась калачиком и уснула.

– Я вспомнила. Кажется, я нарисовала ее уже давно, – Рене нахмурилась. – Минутку. По ее поручению . Хочешь сказать, она настоящая ? – Кажется, она даже немного взбодрилась, хотя голос по-прежнему звучал сонно.

Джеффри кивнул.

– Да, и она очень хочет с тобой встретиться. Она отправила меня привезти тебя к ней.

Рене таращилась на него пару секунд, будто с трудом понимала, о чем он говорит.

– Настоящая, – повторила она, и, когда Джеффри снова кивнул, задумчиво наморщила лоб. – Но если она настоящая…

Джеффри догадался, о чем она думает. Если Адамантина настоящая, то и остальные ее творения, вероятно, тоже. Однако он не хотел, чтобы Рене думала о других богах. Адамантина сказала, что они узнают о существовании Мифотворца так же, как она, и тоже отправят своих служителей за девушкой. Надо как можно быстрее увозить ее отсюда, пока не приехал кто-нибудь еще.

– Адамантина благодарна за то, что ты дала ей жизнь, и хочет сказать тебе об этом лично. Она ждет тебя с большим нетерпением.

Джеффри очень не хотелось врать. Судя по всему, она даже не догадывалась, что обладает силой создавать богов, и понятия не имела, что натворила своими рисунками. Она ничего не знала об Апофеозе и своей в нем роли. И хотя Адамантина утверждала, что девушка ей нужна из-за знаний, которыми она способна поделиться, Джеффри боялся, что это далеко не всё. Способен ли бог стать единственным , пока жив его создатель?

Джеффри боролся с соблазном развернуться, прыгнуть в машину, выехать из города и гнать отсюда подальше. Но он понимал: даже если он заставит себя пойти против воли Адамантины (а Джеффри очень сомневался, что способен на это), Рене заполучит какой-нибудь другой бог. Что бы он ни сделал, эта девушка обречена. А если так, она может умереть ради Адамантины с таким же успехом, как и ради любого другого бога.

Протиснувшись между двумя машинами, Джеффри подошел к Рене и взял ее за руку.