Руслан Передельский - Чугунные облака

Потом вышли мои родители. Папа приобнял маму за талию, а она, кажется, вот-вот и пустится плясать тектоник. Довольными глазами они осмотрели меня, ненароком спросив:

– Исповедовался?

Вопрос до смешного глуп. Они прекрасно знали, что я вышел из церкви и пропустил исповедь. Но это не помешало мне бесстыдно солгать.

– Вот и славно – обронил папа, роясь в кожаной сумочке, разыскивая ключи.

«Вы чё, бухие?» – в непонимании хотел спросить я, залезая в машину. Но мужественно сдержал бестактный вопрос.

Сейчас, меня искренне удивляло то, как невинно папа рассказывает маме пошловатый анекдот о Путине, Трампе и Меркель. То, как громко она хохочет.

«Наркотики?»

Нет-нет-нет. Возможно, у них были опыты с ними в молодости. Но мои родители не могли обкурится в церкви. Безумие.

«Гипноз?»

А почему нет? Возможно, я столкнулся со случаем самого настоящего массового гипноза. Загипнотизирован весь город.

Однажды, где-то лет в восемь я наткнулся на безумную документалку на одном из каналов, вечно гоняющих фильмы вроде «Бейонсе – королева иллюминатов», «Фараоны на самом деле марсиане» или «Дисней – приспешник Сатаны». Диктор, явно переигрывая и смешно надрываясь, поведал миру о том, что группа «Битлз» на самом деле опытные гипнотизёры.

«Если пустить их пластинку задом наперёд – услышим гимн Сатане» – рассказывал он. Помнится, тогда мой отец смеялся добрых пол часа. Мне казалось что такие программы специально создаются смеха ради. Сейчас все варианты кажутся вполне себе реальными.

И вот, конец до ужаса длинного анекдота сопровождается маминым смехом. Громким, безумным. Мне кажется, сейчас она сходит сума. Ни дать, ни взять «Сияние». Вот-вот возьмёт топор и порубает меня на стейки.

Суть анекдота, понятное дело, прошла мимо меня. Но как я понял, мимоходом проскользнула шутка про накладные волосы Дональда (а как без этого?)

И моё терпение лопнуло:

– С чего такое веселье? – буркнул я, оборвав мамин смех.

Знаю-знаю, со стороны я выгляжу как эгоцентричный выродок, которому смех родителей кажется омерзительным. Сейчас я сам себя раздражаю. Но внутри царит настолько мрачная и удручающая неопределённость, что любое проявление радости сходит за абсурд.

– Чего нам не веселиться, Влад? Мы живы, любим друг друга и это просто чудесно! – да, мои родители, в отличии от других пар среднего возраста любили напоминать о своих пламенных чувствах. И меня это восторгало. НО НЕ СЕЙЧАС.

– То что любим друг друга, это ты хорошо подметила – папа оторвался от дороги и подмигнул маме. Ну просто сказка, а не семья. Всё будет идеально, только кто-нибудь, пристрелите этого недовольного малолетнего ублюдка на заднем сидении.

Выдохнув, я распластался на кресле и задумчиво загляделся в окно.

Улицы стали шире. Мостовые просторнее. Мы проезжали мимо очень киниматагрофичного района. Тут запросто можно было отснять короткометражку, и выдать за какой-нибудь французский Нант. Или Ля-Рошель. На каннском фестивале все бы повелись.

Такие же уютные ресторанчики с открытыми летними площадками. Кафе, в котором подают густое итальянское мороженое. Лавки с антикварным хламом. Изрисованные граффити закоулки. Рай хипстера.

Жаль, что в воскресное утро эта красота пустовала.

Я уверен, что на данный момент живу в красивом городе. Разнообразном, неординарном, скажем так, с харизмой. Но назвать его хорошим язык не поворачивается, честное слово.

– Эта женщина, рыдающая на коленях перед Ростиславом…

– Убитая горем мать, Влад. После смерти сына это нормально.

«Если только смерть сына может считаться чем-то нормальным»

– А нормально то, как неожиданно она врывала и сразу же стала спокойной?

– Ей, скорее всего, стало плохо – равнодушно объяснил папа, и посмотрев влево, радостно воскликнул – Давайте остановимся и съедим по замороженному йогурту! Можем сразу взять чизкейк для твоей новой подружки!

– Зачем? – под нос буркнул я.

– Ну как же, мы не можем идти в гости с пустыми руками, ведь так?

Честно говоря, я в ступоре. Кажется сцена в церкви, как и всё происходящее вокруг, никак не волнует моих родителей. Алло! Опомнитесь! Вы скоро пойдёте на рекорд, забирая сына с полицейского участка как пострадавшего в десятый раз!

Но отцу, видите ли, йогурта захотелось. Мы сядем за один из этих уютных стеклянных столиков, на которые любят срать голуби, и съедим двойную порцию божественного лакомства. В качестве добавки я возьму себе орео, сникерс, и сверху засыплю это калорийное безобразие мармеладными мишками. В качестве допинга карамель плюс шоколад. Буду заедать горе сладким – это единственный способ не поехать мозгами. Папа расскажет очередной плоский анекдот, мы все посмеёмся, сядем в пикап и умчим под звуки заевшего на радио хита.