Андрей Птицын - Сшитое лицо

Тут же вскочив, и сделал несколько отчаянных скачков, он снова неуклюже заваливается на ставших непослушными ногах. Пробует подняться, но вновь падает, в агонии, суча копытами в воздухе. Охотники с разных сторон ринулись к качающимся кустам. Раздается ликующий крик Толбочоона, он целует свой лук на бегу. Спустя несколько минут голова оленя уже лежала на мху с веточкой зелени во рту, – дань традициям предков. Бэркэ побрызгал кровью оленя по сторонам. Трое друзей весело и быстро разделывают острыми ножами свежедобытый трофей. Руки их двигаются уверенно, не совершая лишних движений.

– Как я его?! Прямо в сердце! Это был мой лучший выстрел! Не зря, не зря, Бэркэ, ты выбрал меня. Со мной, парни, вы голодными не останетесь. Доверьтесь мне, и Толбочоон не подведет вас! – хвастался возбужденный Толбочоон.

– Лучший выстрел! Да с такого расстояния и ребёнок бы попал! – сказал Бузагу. Старший брат Толбочоона был ниже ростом, более коренастым и жилистым. Он всё время поддевал младшего, и сейчас между ними снова началась перепалка.

– Ребёнок?! Вот кто бы не попал, так это ты, братец, уж это я точно знаю. Да с твоими кривыми стрелами, Бузагу, ты и в небо не попадёшь, если выстрелишь! У старухи Гарпанай ноги прямее, чем твои стрелы!

– Стрелы мои в порядке, – обоснованно выдал невозмутимый Бузагу, разделывая печень оленя. – А вот как ты оленя разглядел и попал в него, я удивляюсь… Старуха Гарпанай и то видит лучше тебя, брат. Тебе просто повезло, слепоглазая лягушка.

Отрезав кусок печени, Бузагу с наслаждением зажевал его, зажмурившись от удовольствия.

– Лягушка, говоришь?! Ах, ты, неблагодарный! Да я вижу, что тебе просто завидно! Ну ничего, когда-нибудь мы с Бэркэ разрешим выстрелить и тебе, неумеха. Только смотри, не попади сам в себя, а то какой-никакой, а все же ты мне братец. Верно, Бэркэ? Над кем мы будем подтрунивать, если ты застрелишься? Не сердись, мой глупый старший брат. Дай-ка я тебя развеселю…

Толбочоон, дотянувшись до брата, окровавленным пальцем быстро нарисовал на его лице улыбку. Бузагу, перехватив его руку, и в ответ, тоже измазал лицо брата кровью. Братья, хохоча, бросив разделку оленя, начали бороться. Бэркэ, очнувшись от своих дум, нехотя погрозил им.

– Эй, вы, олени, перестаньте! Надо торопиться! Нам ещё до дома добираться: забрели в такую глушь, не выберешься… Вы слышите? Я кому говорю?!

Братья, не слушая старшего товарища, продолжали пыхтя бороться. Затем Толбочоон, вырвавшись из рук Бузагу, пританцовывая, и раскинув руки как крылья, оббежал вокруг нахмурившегося Бэркэ, и огляделся. Ловко взбежал на ствол упавшего дерева и громко крикнул:

– Ээгэ-гээй! Я – Толбочоон, великий охотник! Я добыл оле-еня! Ле-еня! Е-еня! Ня… Ня…

Эхо подхватило его крик, который, повторяясь, разнесся по ближайшим сопкам. Бэркэ вскочил, подбежал к Толбочоону и рывком стащил его вниз на землю. Толбочоон неловко упал и удивленно вытаращился на стоящего над ним старшего товарища, лицо которого выражало тревогу.

– Перестань! Чего ты орешь, дурак? – гневно произнёс Бэркэ.

Толбочоон, потирая ушибленное при падении плечо, обиженно сказал:

– Ты чего? Покричать нельзя? Мы неделю не могли добыть дичь… Нельзя порадоваться?

Бэркэ, смутившись, отступил назад, понимая, что немного переборщил, но тревога, поселившаяся в душе с тех пор, как они ступили на чужую землю, не отпускала его.

– Мы отдалились от наших лесов на несколько дней пути. Эта не наша земля. Ты же знаешь, нельзя кричать в лесу. Тем более в чужом!

– Но мы ведь никого не видели… Здесь нет никого. Почему мы должны бояться? – возразил Толбочоон.

– Надо поскорей убираться из этих мест! – не желая спорить, обрубил Бэркэ. – Хватит баловаться, принимайтесь за дело! – уже спокойней добавил он и продолжил разделывать мясо.

– Ну извини, старший брат. Я не сдержался от радости… Сколько дней мы не могли добыть мясо… – виновато произнёс Толбочоон, присоединяясь к ним.

– Дух охоты, щедрый Баянча, сделал нам достойный подарок… – согласился с ним Бузагу, успокаивая Бэркэ. – Что тебя тревожит, Бэркэ? Ты сам не свой эти дни.

Бэркэ хмуро оглядел окружавший их лес и на свои окровавленные руки. Стряхнув с них кровь, нехотя произнёс:

– Надо поскорей убираться из этих мест. Когда-то отец запретил мне приближаться к этой речке, и вообще к этим местам.

Толбочоон шмыгнул носом и заинтересованно придвинулся к Бэркэ.

– А что он говорил тебе про эти места? Что в них такого?

Читать дальше